От Белоруссии до Карабаха. Трамп, Навальный, коронавирус и другие…

Судьба Гусинского напоминает о роли личности в истории, которую советская историческая школа так любила принижать, а литературная – возвеличивать. Трудно найти в российской элите 90-х более противоречивую фигуру. Щедрый до мотовства в значимом и скупой в мелочах. Приверженец свободы слова, организовавший тотальный контроль сотрудников собственного офиса с применением всех мыслимых спецсредств. Либерал, за безопасность которого отвечала одна из самых мощных охранных структур в стране, заложником которой он в конечном счете стал. Один из создателей «кодекса олигарха», нарушивший корпоративный принцип «деньги любят тишину», развязав публичную «медиавойну» из-за аукциона по «Связьинвесту». Политик, поддерживавший первого российского президента, снисходительно относившегося к губернаторам-националистам, против которых сам он выступал столь же последовательно, сколь безуспешно, но объявивший войну второму президенту России, который отстранил их от власти.

Еще более противоречивым стало его наследство для евреев России. Первый лидер национального масштаба, создатель Российского еврейского конгресса, он упустил немалую часть возможностей, которыми располагал, предпочтя форму содержанию. РЕК был для него политическим инструментом, частью империи, личным шоу, а для его приближенных – кормушкой. Впрочем, именно такую роль играл на протяжении нескольких десятков лет Всемирный еврейский конгресс для когда-то бессменного президента ВЕК, Эдгара Бронфмана, и его окружения. Превратности судьбы в виде конфликта с начальником службы безопасности президента, Коржаковым, заставившие Гусинского в середине 90-х провести несколько месяцев в Великобритании в качестве «невъездного» в Россию олигарха, доказали ему пользу международной известности как лучшей страховки от внутрироссийских проблем.

Еврейский мировой политический истеблишмент и российские евреи-общественники стали интересны российскому еврейскому олигарху. Еврейский олигарх, пускай даже российский, был интересен мировому еврейскому политическому истеблишменту. Вряд ли первоначальная идея инициатора создания РЕК во главе с Гусинским московского раввина Пинхаса Гольшмидта простиралась дальше расширения собственных финансовых возможностей и покрытия бюджетного дефицита синагогальных программ. Вряд ли интересы генерального секретаря ВЕК Израиля Зингера простирались дальше создания в России финансово состоятельного местного отделения взамен шумного, но к середине 90-х виртуального Ваада, созданного Михаилом Членовым. Действительность оказалась сложнее.

РЕК Гусинского стал не российской копией ВЕК, но структурой, в руководство которой вошли все известные еврейские лидеры страны. Как следствие, программы конгресса включили направления, в США находящиеся в ведении самых разных влиятельных организаций. Финансирование Российского еврейского конгресса, в отличие от ВЕК, опиравшегося на «Сиграм» Бронфмана, с самого начала было диверсифицированным. Гусинский давал больше других, но взносы его партнеров по конгрессу, топ-менеджеров ведущих российских корпораций и банков, стали основой стабильности, которую не мог обеспечить один «Мост». В этом, как и в демократичности структуры конгресса, была главная заслуга первого президента РЕК.

Избранные в состав руководства организации бизнесмены, раввины, политики, спортсмены, ученые, деятели культуры, руководители еврейских структур составили команду, не имеющую по представительности аналогов в еврейском мире. Религиозное еврейство представляли в президиуме шесть раввинов: по два от ортодоксов, реформистов и хасидов. Они боролись за бюджет и конкурировали между собой, но до поры сосуществовали относительно мирно. При всех сложностях, неизбежных в период становления фандрейзинговой системы национального уровня, основы механизмов сбора и распределения средств российской еврейской общины были заложены именно при Гусинском.

Пиком политического влияния конгресса стало открытие в сентябре 1998 года московского Мемориала памяти жертв Холокоста. В этот день РЕК собрал на Поклонной горе весь истеблишмент России, Израиля, США и Европы. Это был звездный час Владимира Гусинского, гостями которого были одновременно российский президент и израильский премьер-министр. Единственную ложку дегтя ему приподнесли сепаратисты ХАБАДа из Марьиной Рощи, в результате интриг которых присутствовавший в Москве американский президент не прибыл на мероприятие, исходя из соображений политкорректности…