От Бессмертной и слышу!

В моей ладони билось полуразорванное сердце, завораживая воображение. Ещё мгновение — ему конец. Посмотрела в глаза мужчине. Наполненные страхом близкой смерти, ждущие продолжения мучений… Глухо рычу. Он боится!.. Смерть была должна давно полакомится его противной душонкой! Уже не контролирую себя, яростно перегрызла гаду горло. Разорванное тело повалилось на пол. Я встряхнула руками, сбрызгивая кровь и грязь. Зашла в ванную, вытерлась. Вернулась в комнату. Только здесь я осознала, что случилось. Чёрт! Куда спрятать труп?! Ой, Лерка, о чём ты думаешь? Лучше б спросила, какого чёрта ты, вообще, его убила?!

«Деточка, а ты разве что-то не так сделала? Всё правильно, — пропел внутренний голос. В этом есть и доля правды. — Почему только доля? Ведь ты и так прекрасно понимаешь, что всё это правда?»

Так-с, надо что-то делать.

Первое, что мне пришло в голову, было то, что можно сжечь труп кольцом. Что вдруг и произошло. Барон вспыхнул ярким огнём и исчез, оставив лишь пепел на полу. И тут же ветер унёс прах его. Не осталось и следа, не капельки крови. Лишь едкий запах смерти, дурманящий голову. Как будто каждая молекула сознания пела: «Смерть». Это завораживало. Сердце охватило желание убивать ещё и ещё, не останавливаясь. Я прикрыла глаза и досчитала до пяти. Это лишь вызвало видение.

«Ночь. Пустошь. Трупы. Горы трупов. Кто убил? Я. Хотела ли, чтобы так случилось? Выбора мне не давали. Демон внутри меня уже давно проснулся, оскалившись клыкастой улыбкой. За спиной стоял храм. В голове пронеслись давно забытые строки легенды:

«Остров Хантер. Конец мира на нём.
Там в схватке сошлись неравной
Та светлая сила, что дышит огнём
Да тёмная, что окрыляет.

Но свет, живущий во тьме,

Уже как цветок увядает.
А тёмная светом из вне
Карает тот мир, где боли хватает.
И дышит во мгле. А мир понимает,
Что Ангел не Ангел, а Демон не Демон!
Но в ночь его тьма убивает.

Храм на острове том стоит.

О веках былых ещё знает.
Свет во тьме, озаривший пыль,
Путницу с толку сбивает.
Кто путница? Не человек
Не Божья тварь, а Ада.
Пройдёт по пустыне,
Где жизнь, осерчав,
Бросает своё чадо.
«Победа», — так тихо промолвил свет.
«Мой проигрыш», — шепнула дама.

На той земле цвела полынь,

И ветер играл волосами.
Но миг, который тянется в век,
И всё изменилось страшно.
Каждый, кто жил,
Кто был человек
Вновь умирал напрасно.

Всё ложь.

Не было в мире не счастья,
Не радости жизни.
Лишь глупая боль, да лживые сны,
А сердце рвалось на части.
Была такова Судьба.
Весь мир лишь лез на рожон.
Тёмной была чужая Судьба.
Горячей была чужая рука.
Слова превращались в лёд.
А дама пиковая встала.
И выдохнув, боль хороня,
Судьбе она тут же сказала:
«Игра только началась».»

— А это конец, — тихо прошептала я. — Конец начала.»

Вынырнула из омута, тяжело дыша. Васе об этом лучше знать не надо. И вообще из города валить нужно.

В дверь постучались.

— Да, войдите! — крикнула я, оглядываясь, не осталось ли улик.

Зашли три мужика.

— Где барон?

— А, ушёл куда-то. Что-то сказал, «опаздывает», что ли?

— Никто не видел, как он выходит из ваших покоев, Демон.

Еле удержавшись, чтобы не обозвать их и похлещи, сказала:

— Он вышел через окно! Не знаю зачем, но всё же? Вы желаете ещё что-нибудь узнать? — Я посмотрела на них до омерзения невинными глазами.

— Нет. — И вышли из комнаты. Фуф…

Я легла на кровать. Ой блин… Одежда-то барона у меня осталась. Хоть и спрятана. Надеюсь, сюда щас не нагрянут толпы стражников. Тьфу, тьфу, тьфу!

А где, собственно, Василий? Спустившись в таверну, я огляделась. Нету. Вдруг меня пободали в ногу! Я подскочила и упала прямо на кота.

— Клиа, — прохрипел оборотень. — Слезь с меня!.. Я сейчас задохнусь!

Я сползла с кошака.

— Ну как?

Он ели поднялся.

— Тысяча.

Я расплылась в улыбке.

— Отлично! И что дальше?

— Пойдём в центр. Там спросим у трактирщиков. Я сейчас ипостась сменю. Жди.

— Жду, жду, — угрюмо прошипела я. В прошлый раз я уже до трупа дождалась. Лучше встану в тенёчек, съем пирожочек.