От босса беременна

— Слушай, Сашка, мужики такие сволочи! — слышится женский голосок.

Кто-то входит в туалет, ну а я стремительно закрываю кабинку изнутри, чтобы мы с Овцой не спалились будто школьники.

Кристина испуганно затихает в моих объятиях. Я прижимаюсь к ней еще теснее. Прижимаю палец к ее губам.

— Т-ш-ш… — еле слышно шепчу ей на ухо.

— Так вот, представь он спал с ней! Спал! И не одного цветочка сраного не подарил! — продолжает возмущаться женский голос, явно говорящий по телефону с подругой.

От Кристины пахнет конфетами, немного молоком, словно нагретым на солнце, у меня крыша едет от ее чистейшего запаха идеально подходящей мне женщины. Какая же она маленькая и хрупкая в моих медвежьих объятиях! Я наклоняюсь и вдыхаю запах, зарываясь носом в ее мягкие шелковистые волосы. Медно-медового оттенка, ее волосы ниже талии, и меня это просто сводит с ума! Зачем она распускает их? Это ведь преступление, ходить, выставляя такую красоту на всеобщее обозрение!

— Угу. Хоть бы одну сраную розочку ей преподнёс! Я уже не говорю об украшениях или парфюме! — продолжает диалог женский голос.

Я убираю последние слезы с ее лица, стараюсь быть очень аккуратным и едва касаюсь нежной кожи. Не хочу, чтобы она больше плакала.

— Ну… я же говорю, мой мне после первого свидания сережки подарил! А ведь мы даже не спали тогда!

Черт, надо ей тоже что-нибудь подарить, — возникает внезапное желание. Я ведь ничего не дарил Кристине. Даже цветка не дарил, хотя спал с ней уже второй раз! Не по-мужски это, использовать женщину, ничего не отдавая взамен.

Накланяюсь к ее ушкам. Маленьким, аккуратным и покрасневшим, будто ей стыдно. На нежных мочках виднеются дырочки от проколов, а вот сережек, даже самых простеньких, бижутерии, не видно. Интересно, у нее вообще нет украшений, или она их не носит? Ну что за бред? Какая девушка не станет носить побрякушки, если они у нее есть?! Правильно — никакая. У Кристины их попросту нет. Как и нормальной, брендовой одежды и белья.

А обувь? Опускаю взгляд ниже. Ее тонкие щиколотки обхватывают довольно теплые ботинки. На дворе давно май. Сегодня вообще припекает. Даже обуви у нее по сезону нет. А нам скоро ехать в Сочи. Там вообще лето давно.

Не хорошо это, когда красивая девушка одета и обута черт знает во что. Надо это исправлять.

Костерящий на весь туалет неизвестного мужика женский голос постепенно удаляется, растворяясь в тишине. Я отлипаю от Овечкиной. Но решительно беру ее за руку.

Она вздрагивает, с ужасом оглядывая свою маленькую ладошку в моей широкой и загорелой.

— Пошли. — тяну ее за собой.

— К-куда?

— Узнаешь. — таинственно ухмыляюсь я.

Глава 29

МИХАИЛ ВОРОНОВ

— Вперед садись! — раздраженно приказываю я, когда вижу намерение Овечкиной сесть позади меня.

Она тушуется. Я галантно открываю перед ней дверь, усаживаю. Закрываю. Сажусь за руль сам. Все делаю неторопливо, и обманчиво спокойно. В тридцать восемь лет мне надо снова учиться держать себя в руках. Потому что это безумие какое-то. Рядом с ней я теряю весь свой человеческий облик, достоинство. Потому что безумно хочу сгрести ее в охапку и не отпускать, пока не насыщусь до конца.

Снова возится с ремнем безопасности. Сцепив зубы, стараясь не касаться ее, помогаю справиться с креплением. Наши пальцы невзначай соприкасаются. У нее холодные руки, несмотря на теплую погоду. Хочу взять их в свои разгоряченные и согреть. Но нет. Сдерживаюсь. Переключаю все внимание на дорогу. По крайней мере пытаюсь. Но ее близость, ее сводящий с ума запах не дают мне этого сделать в полной мере.

Телефон. Номер Кирилла.

— Да, Кирилл.

— Где тебя снова, мать твою, носит? — раздраженно бросает братец.

— К пяти буду. — коротко бросаю в трубку.

Овечкина удивленно окидывает меня искоса. Ну а что ты думала, красавица, шоппинг дело не быстрое.

— Миш, нам лететь…

— Кирилл, все под контролем, я почти утвердил презентацию. У Татьяны уточни, если сейчас тебе срочно нужны документы.

— Главное ты себя под контролем держи! — загадочно добавляет брат.

— Угу.

— И под защитой! — присовокупливает засранец.

Ох, послал бы я его по известному адресу, да вот при Овечкиной приходится сдерживаться. Да и поздно защищаться, когда девушка уже беременна. Раньше надо было думать. А теперь оно само не рассосётся. Хотя это не мои проблемы. Хочет Овечкина рожать — вперед и с песней. Вот только я к этой песне не буду иметь никакого отношения! Не буду, сказал!

Теперь звонит ее телефон.

Кристина смотрит на экран с испугом. Охает потихоньку.

— Кто это? — бесцеремонно интересуюсь я.

— Гавриил Генрихович. — еще горше произносит девушка.

— Ответь. — приказываю я.

— Да. — принимает входящий девушка. — Я… я не в офисе.

— А где? — рявкает старый хрен с такой силой, что я прекрасно слышу его раздраженный голос. — Овечкина, ты в конец ох… ла?! Где тебя черти носят? С дуба рухнула, посреди рабочего разгуливать хрен пойми где?!

На Кристине лица нет. Мне снова становится неприятно. Я ее директор. И я ее забрал. И только мне дозволено орать на нее и срываться. Только мне! И никому больше!

— Дай телефон! — требую я.