Читаем От былины до считалки полностью

В старину зыбку привязывали к концу длинного гибкого шеста, и качает, качает ее мать. А мать уйдет — садится няня (это может быть и бабушка, и сестра, и просто соседская девчонка лет семи-восьми — всех называли няней). И поет няня — то ли себе, то ли малышу — будет он большим, добрым и всех будет благодарить, кто его растил, и подарками одаривать:

Байки-побайки,

Матери — китайки2,

А отцу-то кумачу,

Братцу — бархат.,

А сестрице-голубице

— Ленту алую

А няньке — платок...

А когда уж совсем устанет няня, рассердится, она и попугать может: «Баю-баюшки-баю, колотушек надаю, колотушек двадцать пять, будет лучше Ваня спать».

И вот Ваня уже голову поднимает, потом садится. Надо ему зарядкой заниматься, двигаться больше. Не знали наши бабушки слова «физкультура», но прекрасно умели делать потягушки, потягусеньки.

Проснется Ваня, затекли руки-ноги — раньше туго заворачивали. Развернет его мама и начинает поглаживать по животу, массаж, как теперь говорят, делать.

Потягунюшки, порастунюшки,

Поперек толстунюшки,

А в ножки ходунюшки,

А в ручки хватунюшки,

А в роток говорок,

А в головку разумок.

Какие хорошие, ласковые слова, верно? И умные, учат малыша, и следит он глазами: где у него ножки, где роток.

Встает Ваня на ножки, его держат под бока, подкидывают и припевают:

Дыбок, дыбок,

Скоро Ванюшке годок!

Отец, или какой-нибудь родственник, или гость сажает Ванюшку на ногу, качает и тоже не молчит, знает, что нужно сказать тут:

Поехали,

Поехали,

С орехами,

С орехами!

и быстрее:

Поскакали,

Поскакали,

С калачами,

С калачами!

Вприпрыжку,

Вприпрыжку

По кочкам,

По кочкам —

Бух в ямку!

И делает вид, что роняет тебя с ноги. И сейчас помню, как замирало у меня тогда сердце...

А вот еще одна такая же потешка. Похоже, что она родилась не в деревне, а в городе. Городская няня наверняка лучше деревенской разбиралась, кто гусар, кто улан, кто казак, какие у них отличия в форме.

Ехали гусары, гусары, гусары,

Ехали уланы, уланы, уланы.

Все быстрее

Ехали казаки, казаки, казаки,

По гладенькой дорожке, по гладенькой дорожке,

По кочкам, по кочкам, по кочкам!

По ухабам, по ухабам, по ухабам!

По мостику, по мостику, по мостику!

Бух в ямку!

И так еще приговаривали:

Вот как скачут офицеры,

Вот как скачут кавалеры,

Вот как скачут стары бабы...

И так:

Хорошая дорога,

Хорошая дорога,

Вот стала что-то хуже,

Вот стала что-то хуже,

Шатает, валяет,

Шатает, валяет —

На мостике, под мостиком,

На мостике, под мостиком!

Сразу видишь все это: и как подкидывают малыша, и как вниз он летит. Самое интересное, что все эти потешки я взял не из книг, а привел по памяти или записал от своих знакомых.

Такие же потешки есть и у других народов. Вот как звучит немецкая:

Норр, hopp, hopp, Reiterlein, Гоп, гоп, гоп, всадничек,

Wenn die Kinder klein sei Когда дети малы,

Reiten sie auf Stocklein; Они ездят на палочке;

Wenn sie grosser werden, Когда подрастают,

Reiten sie auf Pferden; Они ездят на лошади,

Wenn sie grosser wachsen, А когда станут большими,

Reiten sie nach Sachsen. Отправляются в Саксонию.

А вот английская потешка:

This is the way ladies ride —

Prim, prim, prim;

This is the way the gentelman ride — Trim, trim, trim;

Presently come the countrifolks —

Hobledy gee, hobledy gee.

У немцев эти потешки имеют даже то есть песня всадника на коленях.

— Ладушки, Где были? —

— Что ели? -

— Что пили?

Так едет леди —

Прим, прим, прим;

Так едет джентльмен —

Трим, трим, трим;

А так едет крестьянин —

Гобледи джи, гобледи джи.

Ну а кто же не знает таких игр: «Идет коза рогатая»?

Или:

ладушки,

У бабушки.

— Кашку.

— Бражку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимович Соколов , Борис Вадимосич Соколов

Документальная литература / Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука