От «Черной горы» до «Языкового письма». Антология новейшей поэзии США

Миф – маска, идеология, побег в техниколор, обет трансценденции смысла. Регулярное чтение стало отвлекающим маневром, продвигающим семантические элексиры, имажистские тоники. Его реклама гласит: нужно какое-то время для чтения; этот временной зазор между словом и референтом манит нас; мы постигаем «интенцию» или «мотивацию» только обходным путем, без полного вовлечения – наслаждаясь временностью приключения. Как прерванный половой акт.

– Но есть и иной путь. Вертикальная ось (нисходящая, словно манящая лестница) не должна структурировать чтение – как не структурирует она и текст. Вот в каком смысле я называю это нереференциально организованным письмом, как разновидностью лингвоцентричного письма. Горизонтальный принцип организации, без настойчивой, навязчивой глубины. Тайны смысла – не в скрытом слое, но в скрытой организации плоскости. Не вполне даже скрытой, а весьма себе явленной.

Смысл порождается не самим знаком, а контекстами, привносимыми потенциальностью языка – без принудительного вертикального лифта, двойственного значка, отпуска. Отодвинуть на задний план влечение к раскопкам, к разъяснениям контекста – такое выдалбливание внутренних глубин, лабиринтоподобных пещер сигнификации не выходит за пределы самих этих полостей.

Только свет, только при ярком дневном свете: контекст приносите с собой. Сияющие поверхности; миф.

– Альтернативой остается «словность», «событизм» – как способ пересоздания языка через распаковку набора его инструментов. Правила порождения смысла не отбирают слова у нас. Мы можем создавать эти правила по ходу, против хода, центробежно, двигаясь к центру, центрируясь, к поверхности, к нулевой степени, к уровню моря. Нас затягивает обратно нехватка принудительного убежища! Семантическая норма – нормоточина (от «червоточина») – одно из таких укрытий.

Знаки, порождаемые по парадигмальному принципу, взаимодействующие (играющие) друг с другом, по траекториям вне мертвого груза контекста.

– Атмосферность: окружение слов может восприниматься с большей легкостью и большим удовольствием, чем железная клетка связности: референциальные связи, образующиеся под поверхностью, вне поля зрения или слуха, а значит самозабвенно, вне телесности и эротического возбуждения.

Различие между «целями обладания» и «целями среды».

Когда железную клетку опускают под воду и открывают для атаки акул, вас заживо съедают внешние силы. Повиновение Авторитету vs. импровизация правил. Если бы только принуждение к значению было ослаблено, отклонение от него было бы таким приятным!

– Первое настоящее присутствие – это осознание отсутствия, неизбежности – вертикального измерения, действующего лишь как эхо, ностальгическая реверберация. Ничто не сгущается в знакомые формы и услаждающие смыслы с внешней стороны – местом сгущения и плотности является внутренняя сущность.

Язык выворачивается для нас на изнанку.

Двусторонняя ткань; костюм-двойка.

Означаемые производят отзвуки, гармонии, обертона, но не принципы устройства текста; а их означающие без излишней скромности заряжают атональщину. Есть внешнее обеспечение, но нет защитного слоя. Есть ноги, но нет корней.

События, но не быстроходные.

Бездонное, негативное пространство.

Разлад миров, россыпь событий и игра бликами на поверхности. Всё, или почти всё – поверхность. Субъект исчез позади слов, лишь с тем чтобы возникнуть впереди или внутри них. Настаивать на настоящем, а не временить со временем.

– Еще более сложная топология, чем могли себе представить виртуозы референции: геометрия резинового листа. Односторонние поверхности. Любые две точки можно соединить, просто начав от одной, и проведя путь до другой без отвлечения внимания и пересечения какой-либо границы или разделительной черты.

Трансференция. Différance[300]. Карнавал шифров.

Фрагментация не искореняет значения, воплощенные в конкретных словах; просто они не располагаются сериями, грамматически, в ряд, как книги на полке. Создается более игривый беспорядок, мёбиусоподобный беспредел. Тексты сами по себе – означаемые, а не просто означающие. ТЕКСТ: никакого герменезиса, кроме собственного, из самого себя.

Гироскопы.

Авто-референция.

Уроборос.

Консуммация здесь конкретна, графична, эротична, физична, феноменальна, приветствие, а не памятный сувенир. Отсутствие, воплощенное в присутствии.

Слова парят над словоупотреблением. Значение – не в употреблении, или не только в употреблении.

Значение – активированная неспособность принуждения к употреблению.

Отлучение от коммуникации, а не апроприация.

Слова – призраки раскаяния.