От чести и славы к подлости и позору февраля 1917 г.

Пусть обманутые люди рукоплещут от восторга непредрешенческим предательским лозунгам и призывам, а мы скажем, что все, что идет от февраля, заключает в себе преддверие окончательной гибели России.

На этом пути спасения нет. Залог спасения России и ее возрождения лишь в освобождении от яда непредрешенчества и аполитичности; спасение придет тогда, когда русские люди вернутся к Царю и историческим заветам. Россия воскреснет, когда в сердце каждого русского человека воскреснут слова: не умерло царство российское.

В. Мержеевский.

(Владимирский Вестник, № 40)».

В подтверждение слов В. Мержеевского привожу из журнала «Православная Жизнь» стихи, ясно доказывающие, что в русском народе, живущем в советском аду, не умерло царство российское.

ГОЛГОФА ВЕЛИКОЙ РОССИИ

[2]

Где стесняя простор,

Груды каменных гор.
Среди горной уральской стихии,
На вершине горы,
Где летают орлы,
Есть Голгофа Великой России.

В восемнадцатый год,

Обезумев, народ
Допустил то кошмарное дело:
Он царя своего
И семью всю Его
Палачам передал для расстрела.

Днем там ветер шумит,

Вещий ворон кричит,
И под кедры, в прохладные тени,
На полуденный зной
В безопасный покой
Отдохнуть прибегают олени.

Но как ночь настает,

Император встает,
Из могилы выходит с семьею,
И идут по камням.
По корням и по пням
На Голгофу тернистой тропою.

И с поникшей главой

Цесаревич больной
Сам не может взойти на вершину,
Император в пути
Помогает взойти
На Голгофу любимому сыну.

Там, подняв к небу взор,

На коленях, средь гор
За Россию молитву возносит,
И за русских за всех,
И за тяжкий наш грех
Перед Богом прощения просит.

И над их головой

Звезд венец золотой.
Как лампада, на небе сияет,
И из ярких лучей
Семь зажженных свечей
На Голгофу с небес посылает.

У царицы из глаз,

Как уральский алмаз,
Льются крупные горькие слезы;
И где слезы текли,
Там из жесткой земли
Вырастают прекрасные розы.

У царевен глаза,

Как небес бирюза,
Заливаются горькой слезою —
Как цветок голубой
Незабудки лесной
Смят безжалостно бурной грозою.

И всю ночь там они

На молитве одни
Напрягают последние силы;
Но как солнца восход
Озарит небосвод,
Все обратно уходят в могилы.

И опять у скалы,

Лишь летают орлы,
И шумят старых кедров вершины,
И о звонкий гранит
Горный ветер гудит
И сметает песок из долины.

И сочится она,

Алой крови полна,
Эта страшная русская рана;
Льется крови поток
На российский песок
По капризу лихого тирана.

Но давно уж молва

По России пошла,
Что окончатся наши мученья,
Когда вместе с царем
На Голгофу пойдем
И испросим у Бога прощенья.

И очистит Господь

Нашу душу и плоть,
И изгонит все беды лихие,
И над нами, как встарь,
Будет вера и царь,
И воскреснет былая Россия.

* * *

Но вот приближается проклятый февраль, нарушивший все заветы и преданья. Я не употребляю слово «традиции», это слово не русское, пусть им пользуются непредрешенческие, солидаристские, риовские и прочие слуги сатанизма, им страшно слово заветы, которое для них звучит церковно и царски. И я помещаю следующую, разоблачающую статью Н. Потоцкого:

«ПРИГЛАШЕНИЕ НА ФЕВРАЛЬСКИЕ ТОРЖЕСТВА»

– посвящается С. Водову.

«Едва ли я ошибусь, сказав, что в настоящее время г. Водов и его единомышленники испытывают с каждым днем возрастающее чувство радости по поводу приближения даты торжественного юбилея: 40-летия «великого февраля»!