ОТ/ЧЁТ

Цель их деятельности неизвестна. По крайней мере мне.

Итак, ЕСЛИ иудаиты вообще существовали, то следы их деятельности могут быть найдены в нескольких исторических эпохах.

I–II века. Секта каинитов. Почитание Иуды наряду с другими „отрицательными“ библейскими персонажами.

Комментарий. О каинитах известно из трактата Иринея Лионского „Против ересей“, посвященного главным образом критике гностиков. Гностики же известны тем, что не признавали человеческую природу Иисуса, считая его эманацией Бога, а значит, не верили и в телесное воскресение.

V век. Несторий и его последователи. Считали, что Мария родила не Бога, но человека. Осуждены Эфесским собором 431 года по требованию императора Феодосия II. Гонимые несториане отправились на Восток. Большая часть осела в Египте и Месопотамии, другие ушли в Индию и Китай.

Комментарий. „Арабское Евангелие детства“, то самое, в котором рассказывается и о детстве Иуды, составлено было в V или VI веках, первоначально на сирийском языке и, как считается, монахом-несторианином. По преданию, один из монахов-несториан открыл доктрину христианства Мухаммеду. В мусульманстве же Иса — один из пророков Аллаха, непосредственный предшественник Мухаммеда. Коран подчеркивает его телесность: „Мессия, сын Майрам — только посланник; прошли уже до него посланники, а мать его — праведница. Оба они ели пицу“. Не пиццу, конечно. Пищу. Воскресение Исы — дело Аллаха. Причем под „днем воскресения“ понимается конец всех времен. Сам же Иса не воскрес, а был „упокоен“ и „вознесен“ к Аллаху. По крайней мере так говорится в третьей суре Корана. А в четвертой: „…они не убивали его и не распяли, но это только представилось им… Они не убивали его — наверное, нет, Аллах вознес его к себе: ведь Аллах велик и мудр!“ Итак: Иисус в несторианской традиции, воспринятой мусульманством, — живой человек из плоти и крови („он ел“), не убитый, но взятый Богом к себе. Тут воскресение не нужно совсем.

X–XII века. При выборе религии Владимиром Святым, а может и раньше, в Киеве возникла община „неправедных христиан, почитателей Иуды“, разгромленная в 1113 году Владимиром Мономахом».

Тут я пошел в комнату с колокольчиками и в куче все еще валявшихся на полу книг отыскал не так давно выпущенный компендиум иностранных сведений о Древней Руси.

[файл И, продолжение]

«Сообщения о Владимире Святом дают два человека. Вот Хроника Титмара Мерзебургского, написанная в 1012–1018 годах. Она закончена тремя годами позже смерти Владимира. В седьмой книге, 72-й главе он пишет: „Продолжу рассказ и коснусь несправедливости, содеянной королем Руси Владимиром. Он взял жену из Греции по имени Елена, ранее просватанную за Оттона III, но коварным образом у него восхищенную. По ее настоянию, он принял христианскую веру, которую добрыми делами не украсил, ибо был великим и жестоким распутником и учинил большое насилие над изнеженными данайцами, потому что внимал словам неправедных христиан“. С Еленой Титмар явно ошибся, женой Владимира была Анна, это известно по многим другим источникам. Данайцы — так в гомеровской традиции он именует греческую свиту принцессы. А вот кто такие „неправедные христиане“?

Чуть ранее Хроники Титмара в книге помещено сообщение сверстника и приятеля Титмара по годам учебы Бруно-Бонифация Кверфурдского, капеллана императора Отгона III. При новом императоре Генрихе II он стал миссионером и в 1008 году отправился крестить печенегов. По дороге Бруно-Бонифаций гостил у Владимира. Вот что он пишет. „Государь Руси, великий державой и богатствами, только что изгнавший из своих пределов неправедных христиан, в течение месяца удерживал меня против воли, как будто я по собственному почину хотел погубить себя, и постоянно убеждал меня не ходить к столь безумному народу, где, по его словам, я не обрел бы новых душ, но одну только смерть, да и то постыднейшую. Когда же он не в силах был удерживать и устрашен был неким обо мне, недостойном, видением, то с дружиной два дня провожал меня до крайних пределов своей державы. Он стоял на одном холме, мы — на другом. Обняв крест, который нес в руках, я возгласил честный гимн: „Петре, любишь ли меня? Паси агнцы моя“. По окончании респонсория государь прислал к нам одного из бояр со словами: „Я проводил тебя туда, где кончается моя земля и начинается вражеская: именем Господа прошу тебя, не губи, к позору моему, своей молодой жизни, ибо знаю, что завтра до третьего часа суждено тебе без пользы, без вины вкусить горечь смерти и мне уже не воскресить тебя“. Дальше ничего интересного, кроме того, что Бруно погиб не назавтра, а в следующем, 1009 году.

Комментарий. Здесь скорее вопросы: связаны ли слова Владимира о воскресении с неким тайным знанием? Или же это просто оборот речи? А если все же Владимир что-то знал о возможности воскресения, то от кого? И кто это „неправедные христиане“? Иудаиты? Или византийские священники? Ведь разделение церквей не за горами.