От денежной кладовой до Министерства финансов

Наконец в 1889 году принимается закон под названием «Правила о переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли». В нем правительство вынуждено было признать, что переселение — это «народная потребность». С таким мнением не согласились журналисты. Они без обиняков писали: «За то, что ушел с Родины, получи ссуду» (Сибирские вопросы. — 1907. — № 15. — С. 7).

На практике выполнение закона о переселении 1889 года оказалось делом для местной власти довольно сложным. Значительная часть крестьян по-прежнему ехала в Сибирь на «авось», стихийно, без проходных свидетельств. Участки для их проживания часто не были подготовлены. Большое скопление переселенцев в некоторых пунктах сопровождалось вспышками эпидемий. Все эти вопросы ложились на плечи землемеров Казенной палаты и ее руководство. Так, управляющий Казенной палатой Иван Павлович Абдрин в 1892 году возглавил в Красноярске переселенческий комитет, в котором мог принять участие каждый житель Красноярска вне зависимости от его материального достатка и сословного положения (Сафронов, С. А. Образование Красноярского переселенческого комитета / С. А. Сафронов // Власть и общество (региональные аспекты проблемы). — Красноярск, 2002. — С. 41).

Этот строгий на вид чиновник всегда любил повторять известные всем сентенции, что главное в любом управлении — это честность, а справедливость — это всего лишь умение управлять неравенством.

Красноярцы собирали для переселенцев деньги, оказывали врачебную и продовольственную помощь, снабжали земледельческими орудиями. В первый год красноярцы собрали на нужды переселенцев 3656 рублей, что в среднем составляло 99 копеек на каждую душу (Сафронов, с. 42).

Многие крестьяне шли в Сибирь пешком. Измученные дорогой, они вызывали у местного населения чувство жалости. Каждый из безлошадных крестьян мечтал как можно скорее приобрести лошадь и телегу. Те же переселенцы, которые их имели, сталкивались с другой проблемой: как прокормить и сохранить животных, которые из-за огромных расстояний часто не выдерживали таких сверхтяжелых нагрузок. И хотя переселенцам, имевшим проходные свидетельства, выдавались продукты, как правило, их не хватало. К тому же хлеб часто выдавался с плесенью. В 1893 году среди них в Ачинском и Минусинском округах свирепствовала холера (ГАКК, ф. 595, оп. 30, д. 1197, л. 39).

В краевом архиве сохранился очень редкий документ, показывающий наглядно, как государство заботилось о своих подопечных. Это «Расписание количества продуктов для приготовления пищи на одного переселенца в сутки». Чем же он питался? На этот вопрос как раз и дает исчерпывающий ответ любопытный документ. Он показывает, что печеного хлеба в сутки полагался один килограмм, мяса — 200 граммов, крупы ячневой — 50 граммов, муки пшеничной — 50 граммов, соли — 50 граммов. Кроме того, каждый переселенец получал в сутки 4,26 грамма кирпичного чаю, дети до 7 лет получали половинную порцию (ГАКК, ф. 595, оп. 30, д. 1197, л. 202).

Красноярский переселенческий комитет решил облегчить переселенцам и эту проблему, выделив на ее решение 734 рубля 48 копеек (Сафронов, с. 43). И хотя эти деньги не могли решить проблему, но они помогли сотням семей облегчить их пребывание на красноярской земле.

Переселенческий комитет, кроме того, делал все возможное, чтобы снабдить переселенцев одеждой, бельем, но особенно обувью. Порой, чтобы преодолеть расстояние от Томска до Красноярска в 556 верст по дороге, посыпанной щебенкой, часто необходимо было иметь две-три пары лаптей. Многие шли босиком, другие обматывали ноги всевозможными тряпками. Кожаную обувь среди переселенцев имели лишь единицы. Благодаря пожертвованиям красноярцев малоимущие крестьяне могли получить шапки, полушубки, рукавицы, валенки. Часто между переселенческим населением и местными старожилами возникали небольшие конфликты. То из-за покосов, то из-за пастбищ, то из-за ошибок в межевании земельных наделов. С течением времени общественная благотворительность к переселенческому движению стала угасать. Как справедливо отмечал Н. Скалозубов, «вместо того чтобы широко воспользоваться местными силами, оно отстранило общество, обратившись к излюбленному средству — бесконечному увеличению числа чиновников и канцелярий» (Сибирские вопросы. — 1907. — № 14. — С. 14–15).