От десятой луны до четвертой

Сестра взяла у него чашку и поднесла к моим губам. Горячее питье изгнало остатки холода и меня потянуло в сон. Привалившись к теплой сестре, я задремала.

Сна в прямом смысле не было – я все время знала, что сижу на склоне и сжимаю ладонями драконье крыло. Но в то же время я летела и кружилась в каких-то воздушных водоворотах, постоянно проваливаясь в громадные воронки.

Иногда я вздрагивала – тогда сестра гладила меня по голове, я успокаивалась и снова летела.

Если говорят правду, что летая во сне растешь, то проснувшись, я должна была быть выше Ряхи на пару голов.

Увы, сидя на склоне, проверить это я не могла.

Как ни странно, но пришел день.

– Пушистая Сестричка, – попытался зайти с другого бока и взывать к моей логике Нож. – Вот и утро, которое мудренее вечера. Подумай и согласись, что ты не сможешь просидеть тут на холме двенадцать дней. Если тебя прохватит понос, ты должна будешь отойти.

– Ты дал мне слабительного? – закралось страшное подозрение в мою душу.

Нож даже остолбенел.

– Ну ты скажешь… – наконец опомнился он. – Что там в пансионате с вами делают?

– Учат хорошим манерам и правильному ведению хозяйства.

– Ну-ну… Кстати, спасибо за идею. Если другого способа не будет, я к нему прибегну.

– Тогда придумай этот другой способ, иначе я, кроме воды, ничего пить не буду!

– Нож, придумай что-нибудь, – взмолилась сестра. – Иногда она упряма, как осел. Может, дракону слабительного влить?

– Только попробуйте! – возмутилась я. – Тоже мне, специалисты по драконам!

Нож, как и ночью, обошел дракона кругом, попытался приоткрыть ему опущенное веко, провел пальцем по клыку в пасти.

– Зубы – как бритвы, – с почтением сказал он. – А где у них сердце?

Я пожала плечами.

– Ладно, поищем в традиционном месте.

Перешагнув через край крыла, Нож приблизился к туловищу и прижался к спине дракона ухом, пытаясь услышать биение сердца.

– Слушай, Пушистая Сестричка, – сказал он. – Одно из трех: либо я глухой, либо сердце в другом месте, либо оно не работает. Но мне кажется, он стал теплее, чем был ночью.

– Может, солнце нагрело? – спросила сестра.

– Не похоже. Он теплый везде. Может, его дополнительно согреть надо? Давайте костры рядом разложим – вдруг поможет?

– Спалим ему крыло… – с сомнением сказала я.

– Крыло мы сложим, а костры подальше поставим. А?

– Он любил греться на солнце… – вспомнила я. – Что ж, давай.

Нож позвал своих сопротивленцев, и они принялись складывать левое крыло дракона. Это было трудным занятием.

– Уф, легче паруса убирать, – выдохнул один из них, утирая пот.

Сложив крыло, сопротивленцы выстроились рядком и принялись с боязливым любопытством рассматривать дракона вблизи.

– Ух ты, – восхищенно шепнул тот парень, что стрелял вчера из баллисты.

– Осмотр закончен! – строго скомандовал, заметив это, Нож. – Давайте костры раскладывать.

Вдоль левого бока дракона, ниже по склону, протянулась цепочка костров. Солнце поднялось высоко и как-то не думалось, что осаждавшие Пуповину уже наверняка переправились через Плеть.

Дрова носили из рощицы в соседней лощине за холмом. Скоро даже нам с сестрой по ту сторону дракона стало жарковато.

Почти бесцветный дым поднимался от костров и уходил в светлое небо.

"Я не знал, что вы, люди, любите жареных драконов…" – прошелестел у меня в голове тихий насмешливый голос.

– Ты живой?! – заорала я на все Чрево Мира. "Скорее да, чем нет. Не кричи, это лишний расход энергии".

– Костры убрать? – прошептала я.

"Не надо. Но и не подбрасывайте, этого достаточно. Вы сделали все, что смогли. Сейчас я должен побыть один, идите в ту рощу, откуда брали дрова. Ты приходи вечером, когда Глаз Дракона засияет над землей".

"Что засияет?" – переспросила я, снова приспособившись к мысленной речи.

"Первая звезда на небе".

"Значит, ладони можно разжать?" – на всякий случай уточнила я.

"Разумеется…"

Я с трудом отлепила от крыла измазанные смолой ладони.

Дыры не было – она затянулась молодой кожицей, нежной, как пятки новорожденных.

"А ты думала, там будут наросты, как застаревшие мозоли вашего Молниеносного? – тут же обиделся дракон. – Идите, дайте мне прийти в себя".

Держа перед собой испачканные ладони, я не знала, что с ними делать.

– Судя по выкрикам, сияющим глазам и свободным рукам, кое-что получилось? – спросил Нож, которому надоело ждать, пока я открою рот.

– Да! – прорвало меня наконец. – Мы откочевываем в рощу, он ожил и говорит.

Нож с сомнением посмотрел на закрытые глаза и неподвижную голову дракона.

– Тебе виднее. Костры погасить?

– Не надо. Он говорит, пусть сами догорят.

Нож не удержался и еще раз посмотрел на голову по-прежнему бездыханного дракона.

– Передай ему, что мы очень рады, – сказала сестра, и мне стало смешно.

Теперь меня считают переводчиком с драконьего! "Передай им, что я рад не меньше, чем они", – ехидно сказал дракон.

– Он говорит спасибо! – вслух произнесла я. "Я этого не говорил", – тут же заявил дракон. "Тогда сам им скажи! – возмутилась я. – Тоже мне, нашли посредника!"

"Не буду говорить! Мне и тебя в качестве собеседника с избытком хватает!" – наотрез отказался дракон.