От Ельцина к...?: Хроника тайной борьбы. Книга 1

В пользу избрания Ю. Лужкова говорили следующие доводы. Лужков контролировал московский регион, где по подсчетам экономистов аккумулировано около 70 процентов всех финансов страны. У него хорошие контакты среди правительства и высших государственных чиновников, он пользовался уважением среди крупных бизнесменов и банкиров. Недостатка средств на проведение выборной кампании у него не было бы.

Единственный минус Ю. Лужкова  — только то, что он не очень хорошо известен в периферийных регионах. Однако этот недостаток, как известно, преодолим.

А. Лебедь, не имея в своем распоряжении финансовых возможностей Лужкова, обладал одним важным достоинством. Он хорошо известен в России. Причем известен как государственник, патриот, поборник русской идеи. Поэтому, по мнению аналитиков, поддержка крупного российского бизнеса, особенно связанного с ВПК, ему обеспечена. Согласно социологическим опросам, проводившимся аналитическим центром ОРТ, рейтинг Лебедя на Дальнем Востоке, Урале и в Сибири достигал 60–70 процентов. Немного меньше он в центральных районах России. На основании этих данных аналитический центр ОРТ сделал заключение о том, что политика конфронтации с Лебедем, проводившаяся центральной властью, не уменьшает, а наоборот, увеличивает его шансы на победу.

Г. Зюганов не имел ни финансовых, ни электоральных возможностей занять кресло президента России. Однако его кандидатура принималась в расчет политологами лишь по одной причине. Поддерживая и агитируя под патриотическими лозунгами, Зюганов мог оттянуть на себя значительный процент электората Лебедя или Лужкова.

Все эти многочисленные прогнозы, схемы расстановки политических сил, сценарии возможных действий претендентов на президентский пост вытекали из сложного и неустойчивого социально-экономического положения в стране, которое накладывало отпечаток на характер политических процессов. Они, как всегда в таких ситуациях, протекали, с одной стороны, противоречиво и непоследовательно, с другой  — спонтанно и импульсивно по классической формуле «раздражение — реакция». Особенности ситуации начала 1997 года отражались на ходе и характере соперничества в высших эшелонах власти.

Экономическая сущность такого соперничества заключалась в стремлении заморозить результаты произошедшего передела собственности. Велся поиск баланса отношений в рамках «конкуренции  — партнерства», который бы позволял не только предотвращать попытки решать свои проблемы за счет друг друга, но и гарантировать эти результаты от посягательств со стороны аутсайдеров.

Политическая подоплека соперничества объяснялась условиями социально-экономического положения страны, падением авторитета федеральной исполнительной власти и ее стремлением обеспечить себе более широкое поле для политического маневрирования и ограничения в дальнейшем воздействия на общественное сознание внесистемных политических деятелей типа А. Лебедя. Такие деятели объективно представляли наибольшую угрозу для сложившейся правящей элиты России.

Во внутреннем противоборстве, всегда сопровождавшем российскую правящую элиту и отражавшем существовавшие противоречия между определенными политическими лидерами и их интересами, в начале 1997 года появились новые контуры.

На фоне ключевых общефедеральных фигур исполнительной власти все больше усиливалась тенденция роста ресурсов и диапазона влияния видного представителя правящей региональной политической элиты Ю. Лужкова. Это в перспективе грозило существенными изменениями не только в характере его взаимоотношений с А. Чубайсом и В. Черномырдиным, но и в общероссийском раскладе политических сил.

На протяжении всего периода своей деятельности на посту главы правительства Москвы Ю. Лужков настойчиво закреплял в сознании граждан России свой образ крепкого хозяйственника, безразличного к политическим конфликтам и межпартийным распрям, жившего исключительно интересами города. Однако к 1997 году этот образ стал для него уже тесным и Ю. Лужков начал его существенно обновлять.

' Следует отметить, что московский мэр никогда не стоял в стороне от решения политических проблем. При необходимости Ю. Лужков внешне дистанцировался от них, но при этом сохранял все рычаги контроля и влияния. Другими словами, суть политического стиля Лужкова состояла в том, чтобы относиться к решению политических задач как к делу по сути «домашнему», не предназначенному для публичного обозрения.

Он не только быстро нашел общий язык с депутатами Московской городской думы, но и ряд депутатов в Государственной думе РФ объективно стали занимать позицию, близкую к мэру. Через московские средства массовой информации он сумел обеспечить своим шагам на политическом поприще надежное пропагандистское обеспечение.

В итоге ему удалось создать себе довольно прочные позиции в Москве, оттеснив на обочину политической жизни в городе всех московских потенциальных конкурентов. И вместе с тем занять должное место среди представителей федеральных политических сил.