От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

Ставки в этой игре слишком высоки — речь идет о контроле над регионом, который в будущем будет обеспечивать нефтью едва ли не всю Европу и Азиатский континент. А география «всемирных бензоколонок», как правило, совпадает с географией «горячих точек». Пока что на Каспии ничто не предвещает войны и между двумя блоками государств существуют лишь разногласия. Однако эти разногласия — лишь внешнее проявление глобального геополитического соперничества. И если из каспийской интриги не будет удалена геополитическая составляющая, отмечают аналитики, то превращение разногласий по статусу Каспия в повод для вооруженных столкновений не выглядит столь уж невероятным.

Вот уже и Г. Алиев в одностороннем порядке начал усиленно продвигать свои проекты освоения каспийских нефтяных месторождений, взяв на себя роль лидера среди прикаспийских государств в формировании новой экономической политики в регионе.

Выдвинуто множество аргументов в пользу как той, так и другой позиции. По мере осознания тупиковости ситуации становится все более очевидным, что предотвратить конфронтационность может только формулирование третьей, компромиссной, позиции, которая вернет доверие друг другу и позволит приступить к практической реализации достигнутых договоренностей.

Позиция, занимаемая Россией в «каспийском вопросе», характеризуется экспертами как сочетание государственных и экономических интересов большинства прикаспийских государств и мировой практики решения подобных вопросов. Анализ аналогичных ситуаций в других регионах планеты показывает, что отдельно взятая страна не может без конечного ущерба для себя «вырвать» свою часть из зоны жизненно важных интересов группы государств, относящихся к этой зоне. Более того, отлучение от осуществления совместной экономической и других видов деятельности в такой зоне является тяжелейшим наказанием для любого государства.

Поэтому, замечают многие специалисты, попытки отдельных прикаспийских стран самостоятельно эксплуатировать ресурсы Каспийского моря в конечном итоге обречены. Нехватка национальных ресурсов для такой эксплуатации, неизбежность диктата со стороны западных партнеров, санкции со стороны других прикаспийских стран, вступивших в правовой и экономический союз, обострение экологических проблем в прибрежных районах рано или поздно заставят такие страны присоединиться к союзу каспийских государств. Однако критическое положение в экономике, сложившееся в большинстве стран СНГ, будет диктовать свою логику поведения правительствам, которые видят в каспийских ресурсах по сути единственный шанс для выхода из кризиса.

В свете этих рассуждений непримиримая позиция Азербайджана и Казахстана вполне понятна и объяснима. Россия и Иран имеют альтернативные нефтяные источники на территории своих государств и могут без большого ущерба для себя вообще отложить вопрос о начале эксплуатации каспийской нефти на несколько лет. Туркменистан больше озабочен обустройством своего уникального газового комплекса и поисками возможностей для транспортировки добытого газа. Кроме того, Туркменистан практически лишен инфраструктуры, которая позволила бы ему в ближайшее время приступить к разработке каспийской нефти. Другое дело — Казахстан и Азербайджан. Для них каспийская нефть является вожделенным средством немедленного получения иностранной валюты. Причем азербайджанская нефтяная промышленность имеет всю необходимую базу для добычи миллионов тонн каспийской нефти.

Убедить азербайджанскую сторону отказаться от претензий на исключительное право добывать и продавать нефть из так называемого азербайджанского сектора можно, только предложив соответствующую валютную компенсацию. Однако ни Россия, ни любая другая заинтересованная сторона, ни все они вместе взятые не в состоянии решить эту проблему. Следовательно, будут находиться все новые причины приемлемых предложений, одновременно делая все для закрепления за собой «своего сектора» де-факто, в том числе связывая себя долговременными обязательствами с влиятельными, включая российские, нефтяными компаниями.