От глупости и смерти

Я вновь воспользовался пропуском, диафрагма – на этот раз немного больших размеров – раздвинулась, и я бросил первый свой взгляд на подземку. Я стоял на дне огромной металлической банки, достигающей четверти мили в высоту и двадцати миль в диаметре. На дне этой жестянки кто-то построил город. Красивый город, как картинка из книжки. Маленькие аккуратные домики, плавные изгибы улиц, подстриженные газоны и все остальное, что полагалось иметь такому городку. Кроме солнца, птиц, облаков, дождя, снега, холода, ветра, муравьев, грязи, гор, океана, звезд, луны, лесов, животных, кроме…

Кроме свободы.

Они были законсервированы здесь, как дохлая рыба в жестянке. Я почувствовал, как сжимается мое горло. Мне безумно захотелось исчезнуть отсюда, очутиться наверху, на воле. Меня била дрожь, руки похолодели, на лбу выступил пот. Это было безумием – спускаться сюда! Вон отсюда! Прочь!

Я повернулся, чтобы забраться снова в спусковую шахту, и тогда эта штука схватила меня сзади. Она была приземистой, зеленой, похожей на ящик, имела отростки с рукавицами на концах вместо рук и передвигалась на колесах. Она подняла меня над собой. Я не мог пошевелиться, разве что попробовать пнуть ногой здоровенный стеклянный глаз штуковины. Но вряд ли это помогло бы мне – я был взят в плен и не видел путей к освобождению. Штуковина поехала к Топеке, волоча меня.

Люди были повсюду. Сидели на крылечках, на скамейках, подстригали газоны, бросали монетки в автоматы, рисовали белую полосу посередине дороги, продавали и покупали газеты на углу, мыли окна, подравнивали кусты, собирали молочные бутылки в проволочные корзины, ныряли в общественный бассейн, выставляли ценники в витринах магазинов, прогуливались под ручку с девушками, и все они смотрели, как я качу на этом железном сукином сыне!

У меня в ушах стоял голос Блада, его слова предупреждения: «У них там свои порядки и обычаи, они знают друг друга в лицо. Они ненавидят соло. Бродячие стаи совершают рейды по подземкам, насилуя их дочерей и воруя пищу. Они убьют тебя, человек!»

Спасибо, дружище!

Прощай.

Глава 8

Зеленый ящик прокатился через деловую часть города и притормозил у магазина с надписью на окне: «Бюро добрых услуг». Вкатившись через открытую дверь, он остановился. Меня уже поджидали: дюжина пожилых мужчин и пара женщин, чуть помоложе. Один из них подошел и вынул металлическую карточку из моей руки. Он стал ее разглядывать, перевернул и отдал самому старому из всех – морщинистому старикашке в мешковатых штанах с подтяжками. Старикашка забрал пластинку и бросил ее в верхний ящик стола.

– Обыщите его и заберите оружие, Аарон, – сказал старый хрыч.

– Хорошо, Лу, – ответил мужчина.

Он достаточно быстро и ловко обчистил меня, забрав все, даже нож.

– Освободите его, Аарон, – велел Лу.

Аарон чем-то щелкнул на спине железного ящика, и отростки с рукавицами отпустили меня. Я соскочил со штуковины. Руки мои онемели, места, где их сжимали металлические отростки, болели. У меня очень испортилось настроение. Я гневно уставился на эту компанию.

– Ну, мальчик… – начал было Лу.

– Какой я тебе мальчик, ты…! – заорал я.

Женщины побледнели. Лица мужчин посуровели.

– Я говорил тебе, что ничего не получится, – промямлил другой старикашка, обращаясь к Лу.

– Дурная затея, – поддержал его более молодой мужчина.

Лу подался вперед и вперил в меня свой древний палец.

– Мальчик, тебе лучше вести себя воспитанно!

– Желаю вам, чтобы все ваши дети были уродами!

– Не вижу смысла продолжать, Лу, – проговорил один из мужчин.

– Грязный оборванец! – щелкнула своим клювом женщина.

Лу сердито на меня посмотрел. Его рот превратился в мерзкую черную линию. Я понял, что у сукиного кота не осталось ни одного зуба во рту, который не был бы гнилым и вонючим. Он сверлил меня своими маленькими злобными глазками. Боже, ну и урод, словно птица, которая вот-вот начнет щипать мясо с моих костей. Он приготовился сказать нечто такое, что мне совсем не понравилось бы.

– Аарон, может быть, лучше снова отдать этого малого часовому? – проскрипел старикашка.

Аарон кивнул и направился к зеленой штуковине.

– Ладно, подождите с этим, – проворчал я.

Пожилой остановился, глянул на Лу. Тот кивнул, затем снова подался вперед и нацелил на меня свою птичью лапу.

– Ты готов вести себя хорошо, сынок?

– Да. Да!

– Ты твердо решил?

– Да, да, я твердо решил. Я же не б… Я уверен в себе!

– Тебе придется последить за своим языком.

Я ничего не ответил.

– Ты для нас вроде нового эксперимента, мальчик. Мы пытались заполучить кого-нибудь из вас и другими способами. Посылали хороших ребят захватить одного из ваших маленьких негодников, но никто из них не вернулся. Поэтому мы решили испробовать другой способ и послали девушку.

Я оскалился. Эта Квилла Джун. Я еще доберусь до нее!

Одна из женщин, та, что помоложе, вышла вперед и заглянула мне в лицо.

– Лу, тебе никогда не договориться с этим. Он – мерзкий маленький убийца. Ты только загляни в его глаза!

– Как бы тебе понравилось, если бы я воткнул дуло винтовки тебе в задницу, сука?