От глупости и смерти

Карло осознал, что оказался в их полной власти. Причем, он даже не знал, кто они такие. Теперь, когда капсула исчезла, он не мог помешать им получить от него всю информацию. Это было плохо. Очень плохо, учитывая все известные ему сведения о ведении допросов. Они могли использовать против него проберы, или диокси-скопалиты, или гипно-кнут, или сотни других методов, позволявших выведать численность его войск, расположение артиллерийских орудий, дальность орудийного огня, имена и диапазон телепатических волн каждого офицера… да много чего. Намного больше, чем, как ему казалось, он знал.

Он стал очень ценным военнопленным. Карло понял, что должен держаться до конца.

Но почему?

Эта мысль возникла в его голове и тут же исчезла. Осталось только одно сильное чувство: «Я ненавижу войну. Все войны!» Затем даже оно пропало, он снова остался один наедине со своими проблемами и попытался понять, что же с ним случилось… какое секретное оружие было использовано, чтобы захватить его в плен… и смогут ли эти невнятно бормочущие варвары с огнестрельным оружием добыть у него какую-либо информацию.

«Клянусь, они не узнают от меня ничего, кроме моего имени, звания и личного номера», – в отчаянии подумал он.

Он пробормотал вслух эти данные, словно пытаясь тем самым приободрить себя:

– Мязвут Карло Клобрегнни, рявй, шезпятоднулдододеть.

Пьяницы оторвали взгляды от стола и вздрогнули от звука его голоса. Человек с носом, похожим на розовую каплю, потер грязной ладонью толстые складки подбородка и повторил свою мысль по поводу странного человека, запертого в одиночной камере.

– С катушек съехал!

Карло мог остаться в тюрьме на неопределенный срок, если бы его сочли безумцем или свихнувшимся стрелком. Но дежурный сержант, который оформлял солдата после того, как ему оказали медицинскую помощь, заинтересовался странным на вид оружием.

Сдавая все вещи на хранение, он исследовал брандельмейер – смутно догадываясь, какие кнопки и рычаги управляли энергетическим лучом, но не зная, на что это оружие было способно – и случайно расплавил одну из стен хранилища. Стальную пластину в три дюйма толщиной. Она расплавилась полностью.

Он позвонил капитану, капитан позвонил в ФБР, ФБР – в службу внутренней безопасности, а в службе внутренней безопасности сказали: «Абсурд!» и снова проверили брандельмейер. Когда оружие было тщательно исследовано – насколько такая тщательность оказалась возможна, учитывая, что у оружия не было стыков, обозначавших детали, из которого оно могло состоять, и не обнаружилось явных источников энергии, при этом дальность стрельбы оказалась просто фантастической, – они были вынуждены поверить. Солдата вывели из одиночной камеры и вместе с патронташем отправили в штаб внутренней безопасности в Вашингтоне. Его сопровождал филолог по фамилии Соумс. Брандельмейер доставили частным самолетом, а солдата под седацией перевезли на вертолете. Филолог по фамилии Соумс, у которого были длинные волосы цвета ржавчины, лицо голодающего художника и нрав святого, прилетел спецрейсом из Колумбийского университета. Патронташ прислали в опечатанной бронированной машине в аэропорт, где под строгой охраной отправили почтовым самолетом. Вертолет и самолеты прибыли в Вашингтон с интервалом в десять минут, а их груз тут же был доставлен на подземный уровень штаба внутренней безопасности. Соумс даже не успел осмотреть окрестности.

Придя в сознание, Карло снова обнаружил себя в камере, но она была совершенно не похожа на предыдущую. Никаких решеток, только сплошные стены, обитые мягкой тканью. Карло несколько раз обошел камеру, пытаясь обнаружить хоть какую-нибудь щель в стенах, и выяснил, что в углу явно находилась дверь. Но ему не удалось просунуть пальцы между обивкой.

Усевшись на мягкий пол, он стал в удивлении тереть макушку, покрытую короткими волосами. Неужели он так никогда и не выяснит, что с ним произошло? И никогда не избавится от странного ощущения, что за ним непрерывно наблюдают?

За солдатом в самом деле следили через одностороннее стекло, которое было замаскированно под вентиляционную решетку.

Лайл Симс и его секретарь стояли на коленях у окна на полу. Вместе с ними был филолог Соумс. В то время как Соумс был неопрятным, неухоженным, голодным на вид и спокойным… Лайл Симс – подтянутым, холеным, энергичным и бесцеремонным. Он уже пять лет работал специальным советником в безымянном подразделении службы внутренней безопасности, занимался странными и неординарными проблемами, которые считались слишком экстравагантными для проведения обычного расследования. Эти годы закалили его довольно необычным образом: он быстро мог определить подлинность и еще быстрее – подделку.

Благодаря хорошо натренированному чутью после нескольких минут наблюдения он уже пришел к выводу, что человек внизу – незаурядная личность. На него никак нельзя было повесить ярлык вроде «пьяницы», «иностранца», «психопата», нет, это было нечто иное, настолько иное, что Симса это поразило до глубины души.