От Гомера до Данте. Лекции о зарубежной литературе

И, вообще, надо поклоняться не Христу, а Софии, которая и создала в этом материальном мире пневму, или дух. Так на территории Прованса и появляется религиозный культ, который позднее И. Гёте будет назван культом Прекрасной Дамы. Он и заменил собой всё традиционное христианство. Прекрасная Дама, или София, может принимать разные обличия: в виде аристократки, в виде простолюдинки, царицы или библейской блудницы является она в мир, и истинно верующий или посвященный только и способен в обычной земной женщине разглядеть присутствие божественной Софии. Таким образом, он служит не земной женщине, а божественной субстанции, воплощённой в облике Вечной Женственности. Их, служителей Вечной Женственности, называли ещё «чадами премудрости». Эти «чада премудрости» не нуждаются ни в вере, ибо обладают совершенным знанием (γνώσις), ни в делах, ибо они спасаются не своими действиями, а тем духовным семенем, которое свыше в них вложено. Цель мирового процесса состоит именно в том, чтобы это малое духовное семя раскрылось, развилось и воспиталось через познание душевных и чувственных вещей, а цель пришествия на землю Спасителя состояла в том, чтобы собрать всех имеющих в себе «семя жены» (т. е. Софии) и из бессознательных пневматиков превратить их в сознательных гностиков, открывши им истину о Небесном Отце, о Плероме и об их собственном происхождении. Когда все гностики познают себя и разовьют свое духовное семя, наступит конец мира. София окончательно соединится со Спасителем и войдет в Плерому; духи гностиков, приняв женский характер, войдут в сочетания (сизигии) с ангелами и также будут восприняты в Плерому.

Таким образом, катаризм отвергал основные постулаты католической доктрины, содержащиеся в «Символе веры». По той же причине катары отвергали многие общепринятые нормы. Всякий труд объявлялся напрасным, поиск материальных благ – никчемным и даже опасным. В стремлении к материальным благам человек обрекает свою душу на очередное воплощение, но уже в другом теле; это значит, что душа лишается вечного блаженства и вновь претерпевает мучения этого мира. Альбигойцы отвергали брак, поскольку следствием его является умножение телесных оболочек – тюрем для бессмертных душ. Инквизиторы инкриминировали катарам «свальный грех», содомию (гомосексуализм), принуждение женщин к совершению абортов.

О ритуалах альбигойцев известно немного. Мы знаем, что главный обряд назывался Consolamentum (Утешение). Получивший Consolamentum объявлялся либо «утешенным», либо «облаченным». Инквизиторы особо охотились за такими, называя их «совершенными еретиками». По ходу обряда уже получивший «утешение» налагал руку на голову вновь посвящаемого и произносил соответствующую молитву. Тем самым дух новообращенного получал возможность впредь не воплощаться в телесной оболочке.

«Совершенным» запрещалось есть все продукты животного происхождения, кроме рыбы. Причиной такого отношения к животным была уверенность альбигойцев в том, что души людей после смерти переселяются в животных. Обряд Consolamentum проводился днем в ясную погоду или в ярко освещенном помещении. Подобно манихеям Персии, катары рассматривали свет как проявление Бога Добра. Перед смертью все альбигойцы получали от «совершенных» обряд Consolamentum, перед которым они должны были непременно разорвать узы брака, если дьявол попутал вступить в него. «Облаченный» был обязан вести крайне аскетичный образ жизни. Поэтому многие принимали утешение на смертном одре. Известны случаи, когда принявшие Consolamentum в состоянии тяжелой болезни, в предвидении скорой смерти, неожиданно поправившись, сознательно умерщвляли себя: одни доводили себя до голодной смерти, другие добивались смертельного переохлаждения, растягиваясь на холодных каменных плитах после долгого сидения в горячей ванне.

Жители Прованса отличались гуманностью и образованностью. Столицу Прованса Тулузу в XI в. называли новыми Афинами.

Именно в Провансе родился одним из первых в Европе национальный литературный письменный язык. Возник он от диалектной разновидности разговорного латинского языка, а сформировался в результате непосредственной поэтической практики.