ОТ ГРОЗЫ К БУРЕ

Насчет поросенка воевода, конечно, шутил, но, как ни странно, Константин и впрямь после ужина почувствовал себя намного увереннее и спокойнее. Он уже не сомневался в логичности мыслей и выводов своего друга, а целиком встал на его сторону. Действительно, все сходилось. Вначале южане помогают северянам, а потом те, успокоенные за свои тылы, идут на Рязань.

Следующие дни прошли и впрямь на удивление спокойно. Уехал Вячеслав, скорый на сборы и торопившийся убыть из Рязани, пока Константин не отнял у него и те жалкие сотни, которые воевода выклянчил для проведения показных учений.

Сам князь навестил Всеведа, успел побывать и в Ожске, где полюбовался станками по чеканке монет, действующими полным ходом, пусть с виду и неуклюжими, допотопными.

Прибыв из семидневного вояжа обратно в Рязань с сознанием честно выполненного долга, он сытно поужинал, сладко потянулся, собираясь пойти спать под бдительным присмотром Маньяка, и наметил себе на пару-тройку дней устроить выходной, но не из лени, а скорее из необходимости, то есть для дела.

Когда делом каким-то занимаешься, то после него желательно не сразу за новую работу хвататься, а малость побездельничать. Ну, хотя бы денек один. Вот тут-то обязательно в памяти что-то существенное всплывет, о чем напрочь забыл. Способ этот им уже давно и успешно был проверен на практике, так что отказываться от него смысла не имело. Вон даже господь и тот, после того как за шесть дней мир состряпал, перекур устроил. А для чего, спрашивается? Что, и впрямь устал? Не-е-ет, он побездельничать решил - вдруг что-то важное упущенным из виду оказалось. А Костя не бог - человек обычный, так что ему уж это тем более необходимо.

А потом, чего греха таить, еще и просто передохнуть захотелось, пока повсюду затишье образовалось. Когда-то еще такое спокойное времечко выпадет.

«А почему бы и нет. Я свой отдых честно заслужил. Если уж мне за вредность даже молока бесплатного не положено, - вспомнил он фразу из известной кинокомедии, - то право несколько деньков дурака повалять я железно заработал, и даже неоднократно», - размышлял князь, расхаживая по своей малой гриднице и предвкушая сладостное безделье.

Но тут дверь отворилась и вошел хмурый Маньяк. Едва Константин его увидел, как сразу понял - выходных не будет. Даже одного. Уж очень тот мрачен был и сосредоточен.

* * *

Первым узриша оную печать по милости господа нашего вседержителя некий муж, в святости пребывающий. За труды великие и праведные небеса даровали оному мужу зреть невидимое для прочих. И возрыдаша он, узреша метину каинову на челе князя, но не поведал никому.

Тогда явися пред очес его некто светлый с крылами на спине и повелеша всем прочим о том поведать.

Но прахом словеса оные обернулись, ибо рек он им, но не слышали его, взывал он, но смеялись над им, взывал, но отвергали они глагол пламеный.

Из Суздалъско-Филаретовской летописи 1236 года. Издание Российской академии наук. СПб., 1817.

Глава 5 ХЛОПОТНОЕ ХОЗЯЙСТВО

… русский народ, живущий в непосредственной близости с природой, сохранил и поддерживает связь с ее разумными силами и вовсе не вследствие некультурности, а по ежедневно наблюдаемым им фактам, так как в силу своей сметливости давно бы забросил так называемые предрассудки, если бы они не имели фактического основания.

А. В. Трояновский

Окинув критическим взором князя, ведьмак буркнул:

– Хорошо тебе. Сиди и все дела верши. А у меня хозяйство в запустении, покамест я тут тебя караулю. Ежели бы не должок Всеведу - ни в жисть бы не согласился близ тебя как на привязи сидеть.

– Мы же с тобой катаемся постоянно, - резонно возразил Константин и красноречиво развел руками.

Мол, от меня ничего не зависит, и вообще я тебя не держу.

– Ну да, - понял Маньяк. - Я не я, и хатка не моя.

– Правильно понял, - подтвердил Константин. - Я тебя хоть сейчас отпущу. И вообще, по-моему, Всевед не прав. Ну, чем ты мне поможешь, ежели что случится.

– Всевед знает. Коль повелел - значится, могу подсобить. И потом, ты ведь спишь себе да спишь, а я в это время близ тебя сижу и все чую. Хлад в тебе каждую ночь возится. Ежели тебе не пособлять, ему только слабину дай на одну-две ночи, и невесть что может приключиться, - вздохнул ведьмак.

Константин спорить не стал. Ни к чему обижать человека, гм, пускай даже не совсем человека, который, тем не менее, честно соблюдает данное им слово и выполняет причуду волхва, неотступно сопровождая князя всюду, куда бы тот ни ездил. На него и так вся дворня непонимающе косится, а Епифан из ревности так и вовсе живьем готов проглотить.