От и до...

— Лучше бы было именно так, — мрачно покачал головой начальник. — Я же тебе уже говорил, что Николас Винд проанализировал движение губ всех работников канцелярии и пришел к выводу, что льемский язык не является для Дюпона родным. Его губы двигаются как у урожденного ружца.

— И что? — присвистнул зам, опираясь руками на край столешницы и заглядывая в лицо главе. — Только разве быть ружцем преступление?

— Конечно, нет, если ты не работаешь в тайной канцелярии, — усмехнулся Дэниз, покачиваясь на стуле. — Но нужно учесть, что тот, кто совершил на тебя покушение, сидел на ружской лошади.

— Кому-то очень повезло с женой! — усмехнулся Риф. — И как она в постели?

Второй вопрос был задан без перехода. Но ему тут же пришлось увернуться от летящего в него ножа с костяной ручкой для резки бумаги.

— Но-но, я же пошутил! — поднимая руки вверх, запротестовал мужчина.

— Ты жену с гулящей девкой не путай! — сурово возмутился герцог Рут. — Какая разница, как ведет она себя в постели? Тебе точно не достанется, а меня очень даже все устраивает.

— Что ж, меня это весьма радует! — широко оскалился зам.

— Да, я забыл тебе сказать, моя жена считает, что ты наведывался к Мали Бернски с целью сделать предложение. Не разочаровывай ее! — сурово хмуря брови и понизив голос, предупредил друга Дэн.

— А если я против? — вскинул вопросительно бровь герцог Рид.

— Меня же насильно женили. И сейчас я даже рад этому факту. Что помешает женить тебя? — ехидно усмехнулся Рут.

Грифиц Рид неожиданно стал серьезным:

— Ты знаешь, а я не против. Майли мне всегда нравилась, несмотря на второе место в том злосчастном списке. Тем более мой начальник счастлив с номером первым. Почему бы и мне не попытать счастья? Но согласиться ли она?

— Неужели и ты сомневаешься? — удивился Дэн. — По-моему, твой успех у женщин всегда был неоспорим.

— Согласен, когда это касалось простого флирта или ничему необязывающих отношений. А тут женитьба… Нужен ли ей такой как я?

Но договорить им не дали. Леон сообщил, что к его светлости подошел господин Дюпон.

***

Дюпон был мужчиной среднего роста, среднего телосложения и среднего возраста. Еще не старый, но и молодым его назвать было бы нельзя. Серый сюртук — принадлежность к финансистам, застегнутый на все пуговицы, уже наметившийся животик и рыжеватые волосы с залысинами. Он растерянно оглядел двух начальников, сидящих перед ним, не понимая, зачем мог понадобиться в неурочный день.

— Присаживайтесь! — махнул глава рукой на стул, стоящий перед его столом. Дюпон ощутимо вздрогнул. На этот стул усаживали тех, кого собирались допрашивать. А он не зря столько лет проработал в канцелярии и прекрасно знал, что просто так допросы не устраивают.

— Вы ничего не хотите нам рассказать? — сурово нахмурил брови Дэниз.

— Нет, ваша светлость, — растерянно хлопая глазами и нервно теребя полу сюртука, ответил приглашенный. — Видит бог, я за все годы работы в канцелярии не присвоил себе ни единого льема. Может спросить об этом любого и проверить меня на любом артефакте правды.

Мужчина достал из кармана платок, судорожно вытер намечавшуюся лысину от капель пота, поправил жесткий воротник, который впивался ему в шею и застыл в ожидании продолжении разговора.

— Тогда, может быть, вы нам расскажете, почему ваш родной язык ружский? — легко перейдя на язык соседнего государства, поинтересовался Грифиц, подойдя ближе к нему.

Глаза мужчины испуганно забегали:

— Простите, ваша светлость, за обман! Но у меня три дочери и им нужно обеспечить приданое!

— И при чем здесь дочери? — усмехнулся глава, вальяжно развалившись в кресле. — Я не вижу связи.

Это тоже был излюбленный прием служителей канцелярии. Когда начальник расслабляется, то подозреваемый начинает думать, что опасность миновала и начинает вести себя более расслабленно.

— Тайная канцелярия — единственное место, где не требовался диплом об окончании академии, а нужна была лишь присяга на верность. Я же умудрился по молодости влюбиться в льемку. А так как моя семья не приняла этого выбора, переехал сюда жить. Мы поженились, потом на свет появились дочери. Вот и пришлось пойти на маленькую хитрость, — Дюпон рассказывал об этом, не поднимая глаз и нервно теребя носовой платок в руках.

— Вы хоть понимаете, что за это вас ждет смертная казнь? — навис над ним Грифиц, грозно сверкая глазами.

— Я все понимаю, ваша светлость, — понуро ответил финансист. — Но не предавайте огласке этот факт. Пусть мои близкие смогут получать пенсию в связи с кончиной хозяина семьи. Девочки только начали выезжать. И я бы не хотел загубить их будущее.

— Думать о близких надо было, когда анкету о приеме на работу заполняли! — возмущенно фыркнул Дэниз. — Мы же здесь не звери, и вполне могли бы пойти вам на встречу.

Но тут не выдержал Риф и захохотал:

— Ты сам в это веришь?

А Дюпон лишь шепотом добавил:

— Это было десятое место, куда я пытался устроиться на работу.

— Кто-то кроме нас знает о вашем происхождении? — уже спокойным тоном поинтересовался глава.