От Ханаана до Карфагена

В этих условиях основой богатства Тира были ремесло и особенно торговля. И если Библ с самого начала был тесно связан с Египтом, то Тир, вероятно, развивал западные связи. На самом побережье он ныл больше связан не с непосредственными соседями и родственниками, с которыми конфликтовал, а с более далеким Угаритом. Угаритского царя его тирский «коллега» называл своим братом (Lipinski, 1967, 282). Тир, по-видимому, был промежуточным портом на пути из Угарита в южном направлении. Угарит вел довольно активную торговлю в западном направлении, включая территории Эгейского бассейна (Гельцер, 1970, 2; Sasson, 1966, 126–138). Возможно, что тирийцы участвовали в этой торговле, хотя, как кажется, на правах младших партнеров: тирский царь в своих письмах в Угарит признавал свое более низкое положение в иерархии современных монархов (Bordreuil, Malbran-Labat, 1995, 445). Но и такое положение не мешало приходу в Тир огромных богатств, о чем свидетельствует зависть соседей к роскоши дворца в Тире. Не мешало это в будущем и еврейскому царю Соломону извлекать огромную выгоду из западной торговли Тира, в которой тирский монарх уже играл первенствующую роль.

В связи с этим обратимся к мифу о Кадме. Греки связывали с этим персонажем основание города Фив в Беотии. Многие писатели, начиная с Геродота (II, 49; IV, 147), подчеркивали его финикийское, а точнее, тирское происхождение. Особенно интересен рассказ Павсания (IX, 5, 1 — 16). Хотя этот автор жил во II в. н. э., но в рассказах о прошлом тех или иных мест он обычно пользовался местными источниками, обращаясь к наиболее осведомленным знатокам местных традиций. Повествуя об основании Фив, Павсаний рассказывает, как Кадм со своим финикийским войском прибыл в Беотию и основал там город Кадмею, а когда вокруг нее выросли позже Фивы, Кадмея превратилась в фиванский акрополь. Далее писатель говорит о нескольких поколениях фиванских царей. Исследование подобных генеалогий показало, что они содержат довольно значительную историческую информацию, хотя в такие генеалогии часто включались чисто мифические персонажи, особенно в начале списков (Молчанов, 1997, 73–76). И то, что сами фиванцы настаивали на своем происхождении от Кадма, говорит о существовании связей между Фивами и Тиром. Так как греческие писатели часто именовали финикийцев сидонянами, о тирском происхождении основателя Фив они знали. Современник Павсания Ахилл Татий (II, 2) прямо говорит, что миф о Кадме родился в Тире. Римский историк Курций Руф (IV, 4, 20) среди тирских колоний наряду с Карфагеном и Гадесом называет Фивы. Забегая вперед, надо отметить, что в греческом мифе о Меликерте, скорее всего, отразились финикийские сказания о главном покровителе Тира боге Мелькарте, который был внуком Кадма, и миф о нем опять же связан с Фивами, а также с Коринфом, одним из важнейших торговых и морских центров Греции (Apollod. 1, 9; III, 4, 1–3). В мифе рассказывалось, в частности, что Кадм должен был основать город там, где ляжет отдохнуть корова с белым кругом на боку (Apollod. III, 4, 1). Корова является священным животным Ас-гарты, бывшей в то же время и лунной богиней, на

1 и о может намекать белый круг на боку коровы. Гитин прямо говорит, что на боку (правда, не коровы, а быка) находился знак луны. Находка в фиванской Кадмее месопотамских цилиндрических печатей XIV–XIII вв. до н. э. подтверждает контакты Фив с Востоком в микенские времена (Hemmerdinger, 1066, 698; Колобова, 1970, 111–112; Bunnens, 1979, 10). Надпись на одной из печатей упоминает некоего Кидин (или Кидим) — Мардука, связанного с вавилонским царем XIV в. до н. э. Бурна-Буриашем. Наличие этого имени привело к мысли, что имя Кадма происходит от имени этого персонажа, и, следовательно, Кадм был историческим лицом (Hemmerdinger, 1966, 698–703). Это едва ли так. Рассказ о Кадме, дошедший до нас в сочинениях античных писателей, явно мифический. Но этот миф, очень вероятно, отражает воспоминания о восточных связях Фив и содержит какие-то следы финикийского мифа, заимствованного греками еще в микенские времена. Учитывая укоренившуюся традицию связи Фив с Тиром, можно считать, что эти контакты осуществлялись через Тир. Связи Греции микенского времени с Финикией отразились в греческом языке и литературе (Гринцер, 1971, южную Испанию и Северную Африку (Cintas, 1970, 271–274, 307–308; Blazquez, 1975, 23–26; Parrot, Chehab, Moscati, 1975, 202; Garcia Alfonso, 1998, 64). Конечно, доказать, что все найденные в этих местах предметы привезены именно тирийцами, невозможно. Но, принимая во внимание более позднее пребывание жителей Тира на западных берегах Средиземного моря, можно предполагать, что у них были контакты с этими отдаленными землями.