Читаем От Ханаана до Карфагена полностью

Финикийцы контактировали с греками и в самой Греции. Финикийская торговля с Элладой продолжала развиваться. Некоторые финикийцы могли поселяться в греческих городах и даже приобретать там гражданство, как предки Фалеса в ионийском Милете (Her. I, 170; Diog. Laert. I, 22). Но проходивший в то время в Элладе сложный и важный процесс «архаической революции», приведшей к возникновению полиса (Андреев, 1976; Фролов, 1988), не давал возможности возобновить в Эгейском бассейне колониальную экспансию. Не доступнее оказались и другие районы Восточного Средиземноморья (за исключением Кипра и восточносредиземноморского побережья к северу от самой Финикии). Там финикийцы могли в лучшем случае поселиться в особом квартале, каким был, например, «лагерь тирийцев» в Мемфисе (Her. II, 112). Хотя Геродот употребляет слово «лагерь» (οτρατοπεδον), речь идет скорее всего не о военном лагере тирских наемников, а о торговом поселении, какие в то время были довольно часты на Ближнем Востоке (Bunnens, 1979, 279–280, 366; Chiesa, 1987, 127–130). И далее финикийцы устремляются на запад. Кипр играл в этом движении довольно значительную роль. Он, по-видимому, был важным промежуточным пунктом финикийской торговли с Западным Средиземноморьем уже около 1000 г. до н. э. (Karageorghis, Lo Schiavo, 1989, 22–24). Все больше выясняется и значение кипрских финикийцев в колонизации (Bunnens, 1979, 299–303; Baurain, 1988, 15–27).

По сравнению с первым этапом колонизации арена колонизационной деятельности финикийцев претерпела некоторые изменения, что видно на примере Сицилии. Обоснование финикийцев на этом острове оказало некоторое влияние на местное население, в том числе в его восточной части. В сицилийской культуре Панталика, в ее второй фазе, датируемой приблизительно 1000–850 гг. до н. э., ясно ощущаются следы финикийского влияния и торговли, как, например, в распространении особого рода фибул, происходивших с Ближнего Востока, по обширным пространствам Средиземноморья (Bernabo Brea, 1961, 153–156; Tusa, 1982, 97–98; Les Pheniciens, 1997, 232). Это свидетельствует о присутствии финикийцев в восточной части острова. Положение изменилось после начала греческой колонизации.

Фукидид (VI, 2, 6) говорит, что после прибытия большого количества греков финикийцы, которые ранее жили по всей Сицилии, оставили большую часть острова и переселились в район жительства элимов (т. е. на запад Сицилии), в города Мотию, Солунт и Панорм, полагаясь на свой союз с ними. Свои сведения Фукидид скорее всего заимствовал у Антиоха Сиракузского (История греческой литературы, 1955, 84; Compernolle, I960, 459–500; Huss, 1990, 9), который, естественно, хорошо знал обстановку в Сицилии. Он написал историю греческих городов Сицилии от мифических времен до 424 г. до н. э. (Diod. XII, 7 Ь 2) и, будучи логографом, видимо, особое внимание уделял основанию городов. Греческий историк ничего не говорит о насильственном вытеснении финикийцев, а использованный им глагол ‘εκλειπω — оставлять (точнее, причастие εκλιποντες; — оставляющие) подразумевает добровольное или, по крайней мере, мирное оставление финикийцами большинства своих прежних мест обитания (Ильинская, 1987, 41; Tusa, 1982, 96; Les Pheniciens, 1997, 232). Однако надо иметь в виду, что, как и во многих других случаях, история колонизации Сицилии была написана колонизаторами, которые на такие мелочи, как вытеснение других людей, особого внимания не обращают; в связи с этим внимание исследователей привлекает пассаж Диодора (XIV, 88, 1), из которого видно, что местные сикулы помнили о своем насильственном вытеснении прибывшими эллинами (Cordano, 1991, 63). При этом не следует забывать, что значительная часть греческих колонистов была дорийцами, и именно дорийцами из Коринфа были основаны Сиракузы — самый значительный греческий город острова. Но ясно, что мирного сосуществования дорийских и финикийских общин не наблюдалось. Несмотря на то, что часть колонистов были ионийцами (халкидянами), финикийцы, может быть, решили не рисковать, покинув большую часть (ταπλειω) острова. К тому же ионийцы в Сицилии, основавшие Наксос и Леонтины, не очень церемонились с местным населением: если сиракузяне поработили местных сикулов, превратив их в киллириев, то наксосцы и леонтинцы изгнали туземцев (Фролов, 1988, 172, 184; Cordano, 1991, 63). От сицилийских ионийцев финикийцы не могли ждать ничего хорошего, что не обязательно означает войну между греками и финикийцами, но подразумевает отсутствие сугубой добровольности.

Перейти на страницу:

Все книги серии Классическая мысль

История Библейских стран
История Библейских стран

Что такое библейские страны? Согласно мнению большинства современных ученых, это так называемый Сиро-Палестинский регион. то есть пространство между Малой Азией и Египтом, Средиземным морем и Месопотамией. Временами к ним примыкали часть Верхней Месопотамии и Синайский полуостров. Именно там переживали расцвет и гибель оба древнееврейских царства. Финикия, могучие Хеттская и Ассирийская империи, государство Ахеменидов. Именно там была написана великая книга нашей цивилизации — Библия. Читателю предлагается подробное изложение последовательности описанных в Библии исторических событий, составленное автором на основе данных современной науки, оригинальные предположения об их возможной взаимосвязи, об идентификации ряда библейских персонажей.

Юлий Беркович Циркин

История / Образование и наука

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы