От кодексов до ритуалов

И попал. В камеру. Его били. Над ним издевались. Его страшно пытали и мучили. Но он все равно выжил и дождался. И так благодарен Ирусику! Так благодарен единственной женщине, которая его не бросила!

Просто ТАК благодарен…

Ирина аж поежилась. И допила кофе.

Вкусно. А хорошо живут разные гады… пока живут. И подвела итог.

– Поедешь со мной в общагу. Я поговорю, пропустят. Вымоешься, а утром я тебя отвезу обратно, к жене и ребенку.

Женя посмотрел удивленно.

– А разве мы…

– Мы?!

Ирина так искренне удивилась, что даже до самовлюбленного павлина что-то дошло.

– Я думал, ты ради меня…

– А ты не думай, все равно не получается, – отмахнулась Ирина. В кухню заглянул Кирилл.

– Все погружены. Вы тут как?

– Прекрасно. Пошли?

– Кофе? А еще нет?

– Я мало сварила, – огорчилась девушка.

Оборотень горько вздохнул, потом открыл холодильник, достал оттуда палку сырокопченой колбасы и откусил прямо от нее, не утруждая себя поисками ножа. Затрофеил пачку сока и пару плиток шоколада и удовлетворенно кивнул.

– Ну, хоть так.

– Приятного аппетита, – пожелала Ирина, поднимаясь из-за стола и направляясь в коридор.

– Спасибо.

Женя тащился следом, вздыхая, как печальное привидение.

* * *

Кунг вместил все. Еще и осталось пространство.

Ирина по-прежнему была в кабине, но теперь с ней сидел Кирилл. Он и вел машину. Роман перебрался в кузов, ухаживать за отцом и матерью.

Вот и еще новость, о которой Ирина не знала, не задумывалась. А тем не менее…

Энергетическое донорство.

Оказывается, можно поделиться своей энергией с больным. Конечно, при двух условиях. Это твой родной человек – и он тебе очень, очень дорог. Чаще всего срабатывает связка «дети-родители». Реже «муж-жена». И все же оно работает.

Даже у обычных нормальных людей случается, если они искренне любят и готовы всего себя отдать. Лишь бы родной человек на поправку пошел. Правда, им сложнее. И естественная защита не дает выкидывать подобные номера, и опять же, они могут отдать слишком много. Сами в результате умереть могут.

Но кого и когда это останавливало?

Ирина подумала, что и сама-то… дед протянул, сколько хотел. А как она себя чувствовала в результате? Она же просто падала. Для нее жизни не было, она просто стояла насмерть, выхаживая родного и близкого человека. И может быть, подарила бы ему еще сколько-то лет…

Не получилось. Дед сам не принял бы такой жертвы.

Неосознанно – и не принял. Пока понимал, что надо жить – держался, а когда стало реально уйти – ушел.

Сейчас Роман делился своей энергией, своей жизненной силой с матерью и с отцом. И кстати, это шло ему на пользу.

Такая оговорка есть. Если не помрешь, потом вдвое, втрое сильнее будешь. Ты же, считай, на своих плечах другого человека выносил, неужели ты не «прокачал» мышцы. В энергетическом понимании вопроса, конечно?

Такие люди потом и здоровее бывают, и удачливее… говорят, это им награда за доброе дело, а это не совсем награда. Просто все имеет свое логическое объяснение. Хотя поступок их от этого хуже не становится, наоборот. Люди-то не подозревают ни о чем, а большинство…

Ирина знала семью, где мать ребенка выхаживала.

Ни о чем она не жалела, повторилась бы еще раз эта ситуация, так же поступила бы. И ребенок выздоровел, и сама мать сейчас выглядит замечательно, довольна, счастлива, замуж вышла второй раз, первый-то муж удрал, испугавшись проблем.

Да и пес с ним. Он себе проблем потом еще найдет, жизнь трусости не прощает. Не стоит о таких людях и думать.

Роман подпитывал родителей вполне осознанно. Но хуже его поступок от этого не становился. Заодно и ауру раскачает, кстати говоря. И контроль лучше станет.

– Может, этого склизня все-таки к остальным? – нарушил молчание Кирилл.

– Нет. Ты мне поможешь?

– В чем?

– Отвези, пожалуйста, всех… куда ты хотел?

– В монастырь. Ирина, ты потом с моим начальством поговоришь, если оно пожелает?

– Поговорю. Хотя работать на вас не буду.

– Сейчас тоже в какой-то мере ты сработала на нас.

Ирина кивнула. Она это понимала, но одно дело решать свои проблемы и попутно кому-то помочь, а другое дело бегать по чужим заданиям. Нет уж, ей своего начальства хватает. С ушами и тапочками.

И есть еще одна нерешенная проблема.

– Люси там не было.

– Ты думаешь, этот некто сложил все яйца в одну корзину?

Ирина покачала головой. Она всеми силами гнала от себя плохие мысли. А они были, были…

Подругу убили.

Подругу употребили в каком-то ритуале.

Подругу…

Как сказала одна медичка, лежа на операционном столе: «Я знаю, что со мной могут сделать. И я знаю, сколько могут напортачить. А от этого втрое страшно». Ирина как раз и знала, что именно могут сделать с Люсей. И то – примерно десятую часть.

Страха от этого не убавлялось.

– Хоть бы все обошлось!

– Ириш, я допрошу… ладно, у нас допросят всех пленников. Ну, кроме Пети и его семьи, и я потом тебе все расскажу.

– И о чем беседовали… протоколы… копии файлов дашь почитать?

– Дам. Постараюсь, – после определенной паузы уточнил оборотень. – Все-таки начальство может быть против, но я так не считаю. Тебе надо знать.

– Надо, – согласилась Ирина. – И если сможешь ко мне подъехать часам к десяти утра?

– Смогу.