От лица огня

— Вот, — прервал её Ребрик. — Именно. Легенда. Вы можете быть чемпионом, вы можете быть настоящим мастером, но оставаться малоизвестным персонажем. Звезде нужна легенда. Большая легенда. А для её появления годится не всякая, и, извините за прямоту, не любая ситуация.

— Сегодняшняя встреча — подходящая?

— Не знаю, — пожал плечами директор клуба. — Не знаю. Это я вам скажу, когда всё закончится, когда зрители, когда мы с вами, поднимемся из этих мягких кресел и, поправляя штаны, пойдём к выходу. Нет, даже не так. Если что-то произойдёт, то мне ничего вам говорить не придётся — вы всё поймёте без меня.

— Посмотрите, — заметила вдруг Феликса, — в пустой ложе напротив появились зрители.

— А это, если глаза мне не врут, как троцкисты на допросе, — пробурчал Ребрик, — пришло моё начальство.

— Ваше начальство? — Феликса присмотрелась к высокому, худому, но не стройному, а какому-то изогнутому человеку в двубортном костюме, снимавшему в эту минуту плащ и шляпу. Его сопровождали двое в форме. Разглядеть петлицы в сумраке ложи ей не удалось.

— Нарком внутренних дел УССР Сергиенко с заместителями.

5.

Шестой бой украинская команда проиграла, и это было четвёртое поражение. Николай Штейн, опытный полусредневес, дал молодому Васе Шкоде свободу маневра, возможность атаковать, но в третьем раунде резко прибавил в темпе, перешёл в нападение сам, и Вася едва продержался до конца поединка. Рефери зафиксировал общий счет 4:2, то есть победить в этом матче Украина уже не могла. Оставалось провести два боя. На ринг вызвали Сапливенко и Репнина.

— Сапливенко проиграет с вероятностью шестьдесят процентов.

Всё время боёв взгляд Миши Ребрика оставался спокойным и отстраненным. Так мог смотреть на мир древний прорицатель, собравший весь опыт человечества.

— Этого не будет, — подняла голову Феликса, и её слова прозвучали неожиданно резко. — Лёня победит. Даю сто процентов.

— Какой-то показатель я мог не учесть, — не стал спорить с ней Миша, но посмотрел при этом так, что стало ясно, сам он такой возможности не допускает. Все шесть его прогнозов оказались верными.

Боксёры вышли на ринг. Киевские фотокоры засуетились, выбирая места для съёмки, — Сапливенко в Киеве знали лучше других, и в случае победы в отчёты о встрече боксёров редакторы поставят его фото. Но сделать снимок успел только динамовский фотограф Паша Ус, потому что седьмая схватка оказалась самой короткой в этой день. Сапливенко мгновенно пошёл в атаку, и его удары были так уверенны и точны, словно он хорошо знал слабые места противника. Репнин, двукратный призёр чемпионата Союза, уже побеждавший в этом зале, первую атаку Сапливенко не посчитал опасной и тут же за это поплатился. На тридцатой секунде бой был окончен нокаутом. Зал замер, онемев на мгновенье, но тут же взорвался аплодисментами и яростными криками восторга. Победа динамовского средневеса была такой убедительной и яркой, что зрители почувствовали её своей победой. Смог Сапливенко, значит, смогли все мы! А раз мы можем побеждать так мощно, значит, у нас нет права проигрывать!

Встреча боксёров двух республик заканчивалась боем в тяжёлом весе. Рефери вызвал на ринг динамовца Гольдинова и торпедовца Карцева.

Николай Карцев был старше и опытнее — когда Гольдинов только начинал тренироваться, Карцев уже выиграл первенство Москвы. Составляя план боя, Сапливенко потребовал, чтобы Илья вёл его от обороны. Карцев — атакующий боец, боксёр быстрого старта — они оба видели его схватки на союзном первенстве, но Илья физически сильнее, моложе и выносливее москвича. Значит, ему нужно вымотать Карцева, ослабить контратаками, заставить раскрыться, чтобы потом поймать на ошибке. В тяжёлом весе всё может решить один удар.

Едва прозвучал гонг, Карцев пошёл вперёд мощным тараном. Он навязывал ближний бой, в котором чувствовал себя уверенно, Илья же был сильнее на дальней дистанции, и первый раунд, ныряя и уклоняясь, он уходил от сокрушительных ударов Карцева, не подпускал его к себе. Со стороны казалось, что торпедовец владеет инициативой безраздельно, и к концу второго раунда зал, возбуждённый победой Сапливенко, настороженно затих. Ловкость, с которой Гольдинов ускользал от ударов противника, редкими, но точными ударами пробивая его оборону, заметна была боксёрам, понимавшим, что происходит на ринге, а примолкшая публика видела лишь непрерывную атаку Карцева.

— Бей его! — вдруг услышала Феликса яростный призыв из соседней ложи. Не выдержав напряжения схватки, Гитл вскочила с места и закричала на весь зал: — Бей его, Илюша!

Она их предупреждала! Она им обещала не сидеть молча! Они ещё её не знают!? Так теперь узнают — ни сидеть, ни молчать Гитл не могла и не собиралась!

— Вот это то, что надо! — восхитился Соломон Ребрик и хлопнул в ладоши. — Вот драматизм! Вот накал! Такие бои делают имя и карьеру! Если этот мальчик, конечно, выиграет.