От любви до ненависти и обратно

– Это словно… Не наступай на… – крикнул Эйлейв, но она уже ногу на ступеньку поставила.

Лестница под ней разверзлась, и колдунья провалилась во тьму.

Упала на что-то мягкое и вязкое. Хотя скорее тухлое. Именно дух гниения наполнил ее легкие. Как назло, факел выронила. Попробовала нащупать пол каменный. Ничего. Теперь Грета ясно ощущала, что ползет по массе какой-то перепревшей.

“Так, надо срочно отсюда выбираться, – сердце бешено колотилось. – Нехорошее место. Еще немного…”

– Ведьма! – крикнул сверху лорд в сущности коршуна.

Грета тут же покатилась, как по слякоти. Ударилась о колонну и, вдруг оказавшись на полу, вскочила на ноги. Света не было, но ясно чувствовалось, как груда не пойми чего тоже поднимается. И ужаснулась, поняв, что у груды той ноги есть. Тысячи.

“Боги, это же умертвия, – ужаснулась Грета. – Чьи?”

– Эй, – появился рядом Эйлейв, осветив собой ее страшную догадку. – Что делать будешь? Провалилась к проклятым. Навсегда тут останешься.

– Погоди, погоди, – озиралась по сторонам Грета, понимая, что умертвия ее уже заметили. – Что они хотят? Откуда? Кто создал?

– Зверь создал, – спокойно ответил призрак. – Ты что, совсем легенд не знаешь? Армия лорда здесь. Призраки – это убитые. А тут выжившие. После последней битвы Зверь их покарал. Велел собраться под замком и принять яд. Вся армия превратилась вот в… это.

К Грете потянулись первые мертвые, желая вырвать из нее хоть капельку жизни.

– Стойте! – крикнула она, лихорадочно проигрывая варианты отхода. – Преклонитесь, воины вольного юга!

“Бесполезно, – чуть ли не выла Грета. – И все совершенно бесполезно!”

– Вот тебе и конец, – вздохнул Эйлейв. – А так хотелось вырваться. У меня планы были. Платья тебе сшить. Отправить на пир к вельможе какому-нибудь…

– Заткнись, – крикнула Грета, отталкивая особо прытких магией. – Хотя стой! Вельможа… Воины юга! Жаждете ли вы крови кошачьей?!

Умертвия замерли, чем привили Грету в восторг. У нее получилось!

– Мерзкие предатели! Вот кто эти коты! Достойны ли они ходить по земле юга?!

Со всех сторон зазвучало нечленораздельное недовольство.

– Прости, – прошептал ей на ухо Эйлейв. – Я не очень понимаю, что ты делаешь.

– Выживаю, – отмахнулась Грета. – Лучше скажи, где выход отсюда. Я долго не протяну.

Эйлейв мотнул головой в сторону лорда, и Грета заметила, что к нему ведет лесенка, а прямо за призраком дверца, подсвеченная восходящим солнцем.

– Прольете ли вы, воины юга, кровь кота, чтобы не оскверняли потомки его поля пряных роз и берег бурного моря?!

Вскинули руки к небу умертвия.

– Тогда, – Грета достала из потайного кармана то, что утащила из родного особняка – мешочек кошачьей шерсти, – словом Триллиумов возвращаю вам жизнь солдатскую! Чтобы восстали вы на защиту от кота захватчика. Стерли с лица земли его армию. Отомстили за род ваш загубленный!

Грета выбросила шерсть в толпу воспаленных местью умертвий и упала на колени, взмолившись. Не надеялась, просто нужно было выжить, просто выжить. Ничего больше. Сила поддалась. Ошейник жег дьявольски, но не мешал. Развеялась ветром над умертвиями шерсть Верна, вкладывая в тело каждого ненависть и желание уничтожить. Солдаты замерли, принимая новый смысл своего существования.

“Пора!” – рванула Грета к выходу.

Бежала, стараясь не думать о боли, об огне, что пожирал ее шею. Главное – добежать. Спрятаться от дикой армии. Черт с ним, с лордом. Пусть себе властвует в замке. С нее хватит. Главное ― добежать.

Она вывалилась на широкий балкон, покосившийся настолько, что Грета покатилась. Единственное, что спасло – перила, за которые она зацепиться успела.

“Вдох-выдох. Еще бы знать, как отсюда вылезти. Проклятый лорд! Заманил, а теперь вишу тут над морем”.

Сейчас ей хотелось плакать. Обдурили, напугали, чуть не убили, еще шерсть – ее сокровище – пришлось выкинуть. Именно этот драгоценный мешочек Грета выудила из своего детского тайника.

Давным-давно, когда Верн ее пригласил на свое первое воплощение в молебной роще, глупый мальчишка поделился с ней шерстью. Как опрометчиво: добровольно дарить часть себя колдунье. Но Верн был мальчишкой, и они дружили. Дурак. Скорее всего, забыл уже о своем проступке. А вот Грета помнила. И уже за сотню вариантов, как ее использовать, придумала. Осталось только силу вернуть полную. Тогда бы оборотень не отвертелся. А теперь? Теперь шерсть утеряна. Никакого проклятья, никакой порчи, даже слежку за королем не устроить.

– Ну как, красавица, – появился в тени Эйлейв, – довольна проделанным фокусом?

– Довольна, – огрызнулась Грета. – Скажи, как спуститься. Ведь исчезнешь сейчас. А я до заката здесь тебя ждать не намерена.

– Ну, это просто, – улыбнулся призрак. – Руки отпусти, и в воду скатишься.

– Я вообще-то жить хочу.

– Как пожелаете, – засмеялся он и стал рассеиваться.

– Эй!

– Да не бойся ты. Все хорошо будет, – он махнул на прощание и исчез.

– Хорошо, – процедила сквозь зубы Грета. Она посмотрела на бурную воду. – Ты же помер. Что тебе волны, о камни разбивающиеся?