От любви до ненависти и обратно

Оберон тщательно стер с рук варенье. Был не то чтобы недоволен, как-то напряжен. Не от боли. Что-то иное вызвало в нем эта ситуация.

– Простите, Грета. Я довольно грубо вам ответил. Просто… Обо мне не нужно заботиться. И лучше не подходить. Если понадобится, я сам к вам приближусь.

– Как тогда с шубой? – спросила Грета.

А сама вспомнила, что и тогда он был в перчатках. Хотя в верхнюю одежду не облачен. И когда арестовывал ― тоже.

“Может, у него руки изуродованы? Как у меня шея. Я же ее платком на всякий случай прикрываю”.

Шея, к слову, от ожогов оправилась. Остался только след безобразный, прямо под кольцом. Если и снимет ошейник, на всю жизнь уже он на теле отпечатался.

– А что дальше? – спросила Грета. – Кто здесь будет хозяйствовать? Тоже всех выгоните?

– Нет. Поставим управляющего.

– И кого? А как быть с дедом Фроди? Мельница его ведь. И с вином дело он затевал. Из-за того, что со мной связался, накажете?

– За оборотня просите? – с любопытством посмотрел на нее Оберон.

– Ну и что, что оборотень. Мне оборотни не враги. И никогда ими не были. А то, что с королем не свезло, так со всеми случается. Наш маг тоже тот еще уродец был.

– Короля оскорблять нельзя, Грета. Или вы меня провоцируете?

– Даже не думала, – засмеялась она.

– Я поставлю управляющим деда Фроди. Раз вы просите.

– Спасибо.

Она махнула одной из служанок, и та поспешила убрать со стола. Оберон смотрел на Грету внимательно, и взгляд этот ласковый все больше смущал. Однако, по всей видимости, не одну ее сбивало с толку неестественное молчание, потому что Оберон вдруг встал. Бросил, что ждет через час с вещами, и пошел к своим людям.

Глава 8

Добравшись до небольшого городка оборотней, Оберон снял Грете комнату у приятной на вид старушки. Поставил перед фактом, что оставляет колдунье немного монет, чтобы не померла с голоду, пока получит первую оплату. Устроил ее помощницей в какой-то часовой лавке. Грете были совсем не интересны указания западника, но он настойчиво рассказывал, как и где она теперь проведет ближайшие годы. Предупредил, что указом короля запретил ей помогать, потому никто ей денег не передаст и обратно не пустит. Одна она теперь. Опять одна.

Грета вздохнула, а Оберон все никак не уходил. Комнатка была совсем маленькой, с низким потолком, и, если Грету высота вполне устраивала, западнику пришлось пригнуться, отчего он нелепо упирался в потолок, но не уходил.

– Может, вы присядете, – не выдержала его искривления Грета и махнула рукой в сторону кровати.

Из мебели вообще была только кровать. Тумбочки не имелось, а небольшая лампадка – единственное освещение – крепилась прямо к стене. Шкаф, хозяйка сказала, находится где-то в общем коридоре, потому что большой, один на всех и не нечего тут стесняться. Грета опять вздохнула.

– Нет, благодарю. Вы очень любезны. Особенно, если учесть насколько много я вам приношу неприятностей, – ответил наконец Оберон.

– Так это не вы, – ответила Грета. – Мой отец служил королю. Я прекрасно понимаю, что такое служить королю. Каким бы он ни был.

– Ваш отец был благородным магом. Жаль, что так вышло.

По ее лицу Оберон понял, что зря это сказал. И вообще ему пора уже уходить, только уходить совсем не хотелось. Но что предпринять и чем ей помочь, он не знал. Глупость несусветная ― привозить Грету сюда, делать вид, что она послушается и будет сидеть сложа руки в провинции, работать, как обычная девушка.

– Я переживаю за вас, – признался Оберон, а Грета смерила его гордым взглядом. – Вы не должны рисковать и покидать этот город. В этом регионе он самый безопасный. Тут хорошее управление и отличные солдаты. Вы можете не беспокоиться за то, что вас обворуют или что похуже. За воротами плохие места. Разбойники и наемники. Знаете, что оборотни с островов не те, с кем стоит встречаться юной девушке. Если вы думаете, Грета, что быть под присмотром моих шпионов – унизительно, то заверяю вас: это для вашего же блага.

– Значит, все-таки шпионы будут.

– Всегда были. И всегда будут.

– Это указ Верна?

– Это моя предусмотрительность.

– Что же вы за человек? – задумчиво сказала Грета, не ожидая ответа.

– Я не человек, – вдруг честно ответил Оберон.

Грета посмотрела на него удивленно: никак не ожидала, что разговор вот так складываться начнет.

– И кто же?

В этот момент он вроде сам пожалел, что проговорился. Отвел глаза, задумался о чем-то, а потом поклонился и вышел из комнаты.

– Да уж, – нахмурилась Грета. – Не человек, а плут. Ничего. Выведу еще тебя на чистую воду.

Она села на кровать и уставилась в окно напротив. Темнело. Пора бы лечь поспать, а с утра подумать, куда дальше двинуться. Пейзаж, несмотря ни на что, радовал. Ее привезли в милый городишко, где всем управляют оборотни. Ни одного человека пока не видела. Типичная южная провинция. Фруктовые деревья, птицы выводят трели наперебой. Деревянные домишки в два этажа, украшенные невероятно красивой резьбой, которая, конечно же, вобрала в себя ритуальные элементы духов.