От любви

Довольный, точно сытый волк, я принялся успокаивать пальцами пульсирующий клитор, одновременно высвобождая тугой член из брюк. Накрыв Мариям своим телом, вжался им в горячую плоть, хотя уже крышу сносило от желания войти в нее. Но я терпеливо ждал, пока жена решится посмотреть на меня. Даже улыбнулся, так забавно она смущалась.

— Мария-я-ям… — позвал лукаво, убрав прядь с ее лба, покрытого испариной.

Хлопнув ресницами, Мари, наконец, перестала прятать за ними свои зеленые глаза и повернула ко мне голову. Улыбка на моем лице стала еще шире. Ну почему она такая… как девчонка совсем!

— Не бойся, — тихо сказал я над ее ушком. — Я никому не скажу, что делал с тобой.

Захватив нежную мочку губами, я без предупреждения толкнулся головкой во влажный манящий вход и втянул воздух сквозь зубы от полученного острого удовольствия. Однако поймав лицо жены, которая издала судорожный стон, замедлился. Она так упрямо и напряженно смотрела на меня, что внутри напряг прошел.

— Я люблю тебя! — внезапно сказала Мариям, и эхо ее голоса, будто сквозь меня прошло.

Зависнув на пару секунд, я сглотнул, чувствуя, как пересохло во рту. Затем, словно очнувшись, прижал Мари к себе и поцеловал в висок, одновременно толкнувшись в нее до упора. Следующий толчок — сильнее. Следующие — сильнее и быстрее. Я начал двигаться просто как автоматная очередь, только с протяжными выстрелами.

— А… а… а! — громко стонала жена, хватая ртом воздух.

Впиваясь в мои плечи, она жмурилась от беспощадного удовольствия, к которому я несся с ней на скорости. Рвано всхлипывала, когда я терзал ртом ее грудь, стискивала зубки, ловила мои губы, ослепленная предоргазменными вспышками.

Ощутив, как лоно начало обвивать мой член тугой змеей, я упрямо оставался внутри Мариям, но неожиданно понял, что меня и самого пробирает. Едва успел выйти из нее — сперма брызнула в ту же секунду и обильно растеклась по плоскому животу Мари.

Слабость волной ударила по телу. Втягивая запах волос жены, я продолжал, нависать над ней кажется вечность, прежде чем нашел силы подняться на руках, освобождая от своей тяжести.

Мариям

Сердце гулко колотилось в груди от болезненного наслаждения, которое прошло по мне от макушки до кончиков пальцев. Семя на животе потихоньку стягивало и припекало кожу. Было так хорошо, что дыхание срывалось, словно перед плачем. Было так больно, что горячие слезы собирались в глазах…

Прикрыв веки, я задержала дыхание и ощутила, как соленые капли сбежали по вискам. Адам не видел этого. А даже если бы увидел, не понял, что внутри меня разбилось вдребезги. И что сердце вовсе не трепещет, а горит огнем и горький осадок жалит его.

Задержавшись ненадолго в ванной, Адам вернулся с влажным теплым полотенцем, которым тщательно вытер меня.

— Помочь тебе помыться? — спросил он, помогая мне подняться с постели.

Мельком встретившись с взглядом мужа, я отрицательно мотнула головой.

— Ты и так уже наверняка опаздываешь. Я справлюсь.

Сомневаясь пару мгновений, он посмотрел на часы и скривил губы.

— Ладно… — согласился хмуро. — Но вечером я освобожусь пораньше. Не ужинай без меня, хорошо?

— Хорошо, — отозвалась я, слегка улыбнувшись.

Коснувшись губами моей щеки, Адам развернулся и зашагал в сторону двери, застегивая на ходу верхние пуговицы рубашки. А я, провожая его напряженным взглядом, застыла возле кровати, ощущая как вместе со свинцовым осадком, в груди прошло чувство облегчения.

Я даже в глаза ему смотреть не могла. Мне нужно было побыть одной…

Вернувшись из ванной, где без спешки привела себя в порядок, я поправила постель и некоторое время сидела на краю кровати, упрямо глядя в пространство. В какой-то момент поднялась и решительно направилась к комоду, где лежал мой телефон.

Пальцы зависли над экраном лишь на секунду, прежде чем нажать на кнопку вызова. Всего два гудка и в динамике послышался ответ:

— Алло, доченька?

Дыхание застряло в легких. Выдержав небольшую паузу, я отозвалась, едва скрывая дрожь в голосе.

— Привет, мама…

— Ох, как я рада, что ты позвонила! — выдохнула она взволнованно. — Что случилось? Почему ты не отвечала на мои звонки?.. Я даже мужу твоему звонила, а он как-то подозрительно вежливо успокоил меня…

— Прости, мам, — мягко перебила я ее. — Прости, что заставила волноваться. Со мной все в порядке. Я просто… немного простудилась и не хотела тебя расстраивать.

— О, Аллах… Что за глупости! Ну, разве можно такое скрывать?.. Именно это меня больше расстраивает.

Я тихо вздохнула и закусила щеку. Не по себе было лгать маме. Но еще хуже, если бы она узнала про ожоги. Наверное, стоило все же ответить на те звонки, но я бы просто не смогла… Только навела бы маму на подозрения.

— Я поняла. Больше не буду так делать, обещаю, — примирительно сказала я. Затем устремила взгляд на дверь, и чуть понизив тон, добавила: — Слушай, мам… Я на самом деле не просто так позвонила.

— Да?.. А что такое?

— Мне кое-что нужно.

Тишина ненадолго повисла в телефоне. Возможно, потому что мама напряглась. Но скоро с готовностью ответила:

— Конечно. Я слушаю, дочка!