От марксизма к идеализму

«Социальное явление», объемлющее, таким образом, отношения людей между собой в самом широком смысле, становится предметом социальной науки скорей в силу особого способа изучения, стремления привести все явления социальной жизни к некоторому синтезу, рассматривая их как свойства некоторого единого предмета. Но если только социальные явления в своей совокупности могут составить предмет особой отрасли знания, это само собой предполагает наличность того, что мы вывели как основное требование теории познания: единства закономерности, связывающей все изменяющиеся явления социальной жизни в единстве предмета и непрерывно все эти изменения проникающей. Таким образом, монизм является основным требованием и необходимым условием самой возможности социологического познания. «Разгадай меня, или я тебя съем», как сфинкс, говорит единая и непрерывная закономерность социологии.

Конкретно социальная жизнь представляет пестрый конгломерат самых различных сторон и свойств. Любое из этих свойств, особо выделенное, может составить объект самостоятельной науки, может составить предмет, имеющий свою особую закономерность. Конечно, это будет не та закономерность, которая установляется для всей социальной жизни, это будет закономерность, так сказать, низшего порядка, ибо она захватывает более узкий круг явлений. Таким путем создаются частные социальные науки, в том числе политическая экономия и юриспруденция.

Политическая экономия и юриспруденция существовали уже тогда, когда не было ещё ни малейшего предчувствия о возможности общего социологического синтеза. Этот исторический ход вещей отчасти и был причиной тех ошибок, о которых была речь в начале статьи. Когда выводы частных социальных наук лежали уже более или менее готовыми (иль, по крайней мере, таковыми казались), и когда явилась потребность высшего синтеза, частные выводы каждой из этих наук превратились в факторы, и сложением действия этих факторов пытались получить общую закономерность. Мало того. Не только пытались сложением действия всех факторов получить общую закономерность социальной жизни, но не. затруднялись даже складывать действие и отдельных факторов, как, напр., хозяйства и права, что уже прямо представляет бессмыслицу.

Забывают, что истины социологии и истины частных социальных наук установляются при разных условиях познания; если последние исходят от социологии в некоторых общих методологических предпосылках (напр., в учении о закономерности и свободе воли, роли личности в социальной жизни, и т. д.), а с другой стороны, выводы их могут послужить данными для социологии, то самые выводы этой последней установляются совсем над другим материалом, имеют другой предмет, нежели частные социальные науки. Следовательно, и общая социальная закономерность не может быть получена сложением частных выводов отдельных наук.

Теперь выяснилось достаточно, что теория соотношения хозяйства и права не должна быть учением о том или ином взаимодействии, она может быть только общим учением о социальной жизни в целом, конечно, применительно, насколько это возможно, к взаимному отношению нас специально интересующих её сторон, в данном случае хозяйства и права.

II

Прежде чем перейти к учению об общей закономерности социальной жизни применительно к взаимному отношению хозяйства и права, мы должны определить эти последние.

«Юристы ещё ищут определения права», насмешливо заметил однажды Кант. Эта насмешка до сих пор ещё не утратила своей язвительности, ибо до сих пор юристы не могут сговориться на каком–нибудь одном определении права. Для нас не имеет пока значения спор о материальном определении права, т. е., является ли оно компромиссом, как у Меркеля [47], или этическим минимумом, как у Йеллинека [48], или, наконец, результатом борьбы различных общественных сил (как у Иеринга, Гумиловича и Маркса). Формальным признаком права, которого здесь совершенно достаточно, является, в наших глазах, организованная защита права. Право в этом смысле, по определению Иеринга, есть и форма охраны жизненных условий общества, создаваемая принудительной силой государства» [49]. Отношения, регулируемые и охраняемые правом, различны, и, в общем, отвечают тем подразделениям, на которые распадается право (право публичное и частное, в первой области право государственное, церковное, уголовное и международное).

Хозяйственные отношения составляют важнейшую, но не единственную область правового регулирования.