От меня до тебя — два шага и целая жизнь

— хорошо, что сейчас отдыхает, — рявкаю я и вылетаю, забыв шляпку, в дождь.

Тургенев так и остается непрочитанным.

ВЫБОРЫ

Упомянутый выше Пётр Серафимович тоже почтил своим присутствием избирательный участок. Известный в округе диссидент и борец со всеми режимами, начиная еще со времен брежневского застоя, Пётр Серафимович выглядит решительно. В посеченном песком лобовом стекле видны его плотно сомкнутые брови, и глаза, мечущие искры гнева. Лизавета Арнольдовна — полнейшая ему противоположность! Этот тот самый случай, когда некие явления забывчивости, посещающие дам зрелого возраста, идут на пользу их характеру. Лизавета Арнольдовна всегда весела и благодушна, тогда как Петру Серафимовичу упаси Бог попасться на дороге. Ты будешь схвачен за лацкан, или за пуговку и выслушаешь от него такие вещи, что тут же помчишься домой укладывать допровскую (Дом Общественно Принудительных Работ) корзинку! И никакие шепотки — что Вы несете, одумайтесь! Нас же посадят! Точнее, посадят — меня, а Вас, Вас, Петр Серафимович — расстреляют! И непременно у сельсовета … — не остановят правдоруба.

Но борец не знает страха. Его появление вдувает жизнь в уснувший благополучный избирательный участок. Даже полицейский, приданный на охрану, и тот хватается за кобуру (пустую). Пётр Серафимович, подталкивая Лизавету Арнольдовну, занимает кабинку целиком. Здесь ставь галку! громко говорит он супруге. Я тебе пальцем показываю — здесь! А-а-а-а, досадует он и сам ставит жирную галку, больше похожую на тень МХАТовской чайки. Тщательно свернув бюллетени, опускает их в урну, и, погрозив пальцем неведомым врагам, отъезжает на свой дальний хутор.

Вздох облегчения. Все благоговейно смотрят на урну. Сложенные вчетверо листки вскоре откроют страшную тайну… при подсчете голосов.

ПРИГЛАШЕНИЕ НА ЧАЙ

К раннему завтраку — звонок от милейшей Анны Карловны.

— Дарья Олеговна?!

— добрейшее Вам утро, — тоном, не оставляющим сомнений в моей искренности, говорю в трубку

— Вы знаете?

— о, нет! Фиолетовые грибы???

Анна Карловна переливчато смеется

— нет-нет! Я вчера рассказала Петру Серафимовичу, что Вы — певец нашего Шешурино! Он был в восторге! Вы не хотите…

— спеть? — перебиваю я Анну Карловну, допивая кофе

Анна Карловна смеется. Как виолончель

— нет-нет-нет!!! Вы нам почитайте! О нашей чудной природе, о простых людях сельского труда!!!

— Тургенева, что ли?

— а у Вас есть?

— да, полное собрание…

— Петр Серафимович! — слышно, как Анна Карловна стучит в дверь, — голубчик! Вы желаете послушать нашу Дарью Олеговну?

Мне слышно, как скрипит кресло под грузным Петром Серафимовичем и его голос — да Господь с Вами! У нее чудовищная дикция!!!

— Петр Серафимович просит, просит! — Анна Карловна прикрывает трубку ладошкой, — приходите к нам чаю попить… вот так, запросто…