От межколониальных конфликтов к битве империй: англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII-начале XVIII в.

В то же время такая пассивность французского правительства, без сомнения, не осталась не замеченной англичанами и в значительной степени способствовала росту их агрессивных намерений. Тем более, что уже на этом этапе жители английских колоний заявили о себе как об активной и самостоятельной силе.

В дальнейшем, во второй половине 10-х — первой половине 20-х годов XVII в. англичане и французы в Северной Америке практически не соприкасались друг с другом. В значительной степени это было связано со спадом французской колониальной активности в Северной Америке, в особенности, в Атлантическом регионе, т.е. в зоне, где пересекались интересы двух колониальных держав.

В эти годы североамериканские сюжеты попадали в орбиту англо-французских отношений лишь эпизодически. В 1623 г. у берегов Акадии побывала экспедиция, отправленная сэром Уильямом Александером, шотландским аристократом, который в 1621 г. стал феодальным собственником территорий, расположенных к северу от Новой Англии (между рекой Сент-Круа, океаном и заливом и рекой Св. Лаврентия, т.е., по сути, той же Акадии), пожалованных ему под названием Новая Шотландия. В связи с этим в 1624 г. французский посол в Лондоне граф де Тийер заявил о том, что англичане, таким образом, нарушают права собственника Акадии Бьенкура (последний унаследовал Пор-Руайяль и прилегающие к нему территории после гибели своего отца в 1615 г.), и потребовал, чтобы Яков I запретил своим подданным тревожить французских поселенцев. [366]

В ответ англичане выразили удивление и заметили, что все территории в Северной Америке, расположенные между 40° и 48° с.ш., принадлежат им в силу открытия Кабота, патентов Гилберта и Рэли и хартий Якова I, тогда как французы являются собственниками территорий, открытых Картье и Шампленом. Отрицая права Бьенкура, англичане в то же время заявили, что «были бы рады» провести с ним переговоры. [367]Сразу же отметим противоречие, содержавшееся в ответе английской стороны, где не учитывалось, что большая часть открытой Картье и осваиваемой французами долины реки Св. Лаврентия, расположена к югу от 48-й параллели.

Рис. 5. Самюэль де Шамплен

Данные демарши не получили дальнейшего продолжения. Североамериканский континент на несколько лет выпал из поля зрения английских и французских политиков и 'дипломатов. Однако полемика по вопросу о правах двух держав на те или иные территории в Северной Америке была продолжена их подданными, более заинтересованными в данных сюжетах, чем их правители. Так, один из основателей Квебека «отец Новой Франции» С. де Шамплен (рис. 5), который в первой трети XVII в., несомненно, был самым сведущим в колониальных делах человеком во Франции, в своей «Третьей книге о путешествиях» писал, что англичане на основании хартий Вирджинии не могут претендовать на земли вплоть до 45° с.ш., так как там есть оговорка о том, что эти земли не должны находиться во владении какого-либо христианского государя, а «во время издания этих писем [т.е. хартий. — Ю. А.]король Франции на самом деле реально владел территорией по крайней мере до 40° с.ш. <…> и об этом знали все <…> Так почему же они [англичане. — Ю.А.], находясь на 36-й или на 37-й [параллели] должны продвигаться до 45-й, а не мы, будучи, как они признают, на 46-й, не спустимся до 37-й». [368]

Действительно земли, расположенные между 40° и 46° с.ш. с 1603 г., входили в состав владений де Мона, а в 1604-1605 гг. сам Шамплен подробно исследовал и нанес на карту все Атлантическое побережье США от границы с Канадой до мыса Код. [369]Однако, поскольку французы по разным причинам не закрепились к югу от Нью-Брансуика, все заявления Шамплена имели лишь историческое значение.

Англо-французская война 1627-1629 гг. и Северная Америка

В 1627 г. между Англией и Францией началась война, которую часто называют «Гугенотской», так как она была связана с осадой Ля-Рошели и политикой, проводившейся кардиналом Ришелье по отношению к французским протестантам. Инициатива разрыва исходила от Англии, а, точнее, от герцога Бэкингема, влияние которого на Карла I в этот период достигло своего апогея. Наоборот, Ришелье (это признают и английские историки) стремился как можно дольше сохранять мир с Англией. [370]