Читаем От «Морского Льва» к «Барбароссе»: в поисках выхода полностью

Теперь англичане могли с уверенностью предполагать, что итальянский флот после этих тяжелых потерь будет еще более осторожным, чем прежде. Конвои, которые в последующие месяцы спокойно проходили из Гибралтара через Средиземное море, подтвердили правильность этого предположения. Итальянцы так и не смогли оправиться после тяжелого удара, полученного 11 ноября.

И на этого доблестного союзника, обладавшего столь грозным военно-морским флотом и непобедимой сухопутной армией, и должны были рассчитывать немцы на средиземноморском театре военных действий!

* * *

А дальше было еще хуже.

После своего сентябрьского «наступления» шесть дивизий Грациани, захватив первые километры египетской территории, остановились, разбили лагеря и зажили мирной жизнью. Итальянские войска расположились широкой дугой, выгибавшейся на юго-восток; один конец дуги упирался в море близ Сиди-Баррани, другой находился в 70 километрах от побережья. Итальянцы не оборудовали ни одной позиции, опорных пунктов они тоже не строили. Войска располагались в нескольких больших палаточных лагерях, очень удаленных друг от друга и потому не имевших между собой никакой тактической связи (не говоря – огневой).

Англичане узнали о таком весьма неудачном с точки зрения обороны расположении итальянских войск и решили подвижными войсками (у них было 2 танковые дивизии и несколько эскадронов бронеавтомобилей) внезапно прорваться между Нибейвой и Бир-Cофафи (крайним правофланговым лагерем итальянцев), и затем, обеспечив свой фланг от контратак со стороны Бир-Софафи, повернуть на север и нанести удар с тыла по итальянским войскам, расположенным севернее участка прорыва.

Тем более – к началу декабря британцы достигли перевеса в бронетехнике, в 7-й бронетанковой дивизии имелось 495 бронированных единиц. Среди них: 195 легких танков Vickers Mk VI, 114 средних танков Vickers Medium и Cruiser Mk I, 114 крейсерских танков Cruiser Mk III, IV и Сruseder Mk I, 64 пехотных танка Matilda II, 74 бронеавтомобиля различных типов (Marmon Herrington, Daimler, Humber и Morris).

Итальянская танковая бригада в районе Сиди-Баррани имела 275 танков, в том числе 220 L3 (пулеметные танкетки, чья боевая ценность стремительно приближалась к нулю) и 55 M11/39 (с 47-мм орудием, расположенным почему-то в лобовом листе корпуса, спаренные же 8-мм пулемёты монтировались в башне; это более чем странное конструктивное решение превращало неплохой, в общем-то, танк, в некое подобие штурмового орудия – что значительно ухудшало его возможности в бою). В тылу, в Ливии, имелось небольшое количество новых средних танков M13/40 (в целом вполне приличная машина, но дизельный двигатель которой, увы, был крайне скверно приспособлен к условиям Северо-Африканского ТВД).

Таким образом, дерзкий, но обещавший максимальный успех план был обеспечен материально, но, однако, технически был трудно осуществимым. Английские позиции находились в глубине египетской территории, почти в 100 км от итальянских лагерей. Поэтому англичане должны были двумя ночными переходами перебросить силы, предназначенные для прорыва, на исходные позиции. Днем эти войска отдыхали в пустыне, лишенной всяких укрытий, и если бы их обнаружила воздушная разведка противника, то тактическая внезапность была бы потеряна.

Англичане выделили для наступления 7-ю танковую дивизию (292 новых танка, из которых 64 неуязвимых для итальянской артиллерии «Матильд», семь с лишним десятков броневиков, используемых в целях разведки и охранения, и 195 единиц устаревшего хлама типа «Виккерс МК VI», по инерции продолжавшего учитываться в графе «бронееденицы») и 4-ю индийскую пехотную дивизию, усиленный моторизованный полк и полк пехотных танков.

Соединения, предназначенные для прорыва в районе между Нибейвой и Бир-Софафи – 7-я танковая дивизия и индийская дивизия, – совершили свой первый марш-бросок в 46 километров в ночь с 7 на 8 декабря. Днем 8 декабря они отдохнули, оставшись незамеченными, и на следующую ночь достигли исходных позиций для наступления. Утром 9 декабря английские войска начали прорыв. Одновременно по левому флангу итальянцев удары с моря нанесли английские корабли.

* * *

Уже 9 декабря принесло полный успех англичанам, действовавшим против совершенно ошеломленных итальянцев, 7-я танковая дивизия, завершив прорыв, выделила часть сил для обеспечения фланга со стороны Бир-Софафи, и в 7 часов утра атаковала лагерь Нибейва, в котором находилось 3 тыс. итальянцев. Немного постреляв, итальянцы сдались в плен. Для отражения наступления итальянцы использовали смешанный танковый батальон в составе двух рот L3 и одной роты M11/39. Именно этим машинам пришлось противостоять британским пехотным танкам, гораздо лучше вооруженным и защищенным. Результат столкновения был сокрушительным для «макаронников». Итальянские снаряды только «царапали» броню британских «Матильд», итальянские же танки ими легко уничтожались. В двух боях танковый батальон был полностью уничтожен, а командир итальянской танковой бригады генерал Малетти убит.

Перейти на страницу:

Все книги серии Честная история Второй мировой

Что произошло 22 июня 1941 года?(с иллюстрациями)
Что произошло 22 июня 1941 года?(с иллюстрациями)

Откройте эту книгу и прочтите несколько страниц — и вы поймете, что держите в руках не «альтернативную» историю Второй мировой войны, не очередную фантазию на тему «а если бы…». Перед вами — книга о том, почему на самом деле произошла всемирная катастрофа 1939–1945 годов, кто в действительности ее задумал и развязал, почему события той Великой войны развивались именно так, а не иначе. Эта книга даст ответы на большинство трудных вопросов по истории Второй мировой — и, самое главное, на ее страницах вы найдете окончательный ответ на самый мучительный для всех нас, жителей бывшего Советского Союза, вопрос: «Почему все же Гитлер напал на СССР?»История повторяется, и события прошлого оказываются весьма поучительными для сегодняшней России

Александр Валерьевич Усовский , Александр Усовский

История / Образование и наука
От «Морского Льва» к «Барбароссе»: в поисках выхода
От «Морского Льва» к «Барбароссе»: в поисках выхода

Отчего немцы, подмяв под себя Францию, Бельгию, Голландию, оккупировав Данию и Норвегию, растоптав Польшу, принудив к союзу с собой Венгрию, Румынию, Болгарию, Финляндию и приручив Испанию и Швецию – так и не решились вторгнуться на Британские острова? Почему фюрер направил свои полчища на Восток, сначала на Балканы, чтобы растоптать Югославию и Грецию, а затем покорять Россию – без всякой надежды на успех и не имея никакой возможности контролировать эту огромную территорию?В этой книге ты, мой дорогой читатель, узнаешь причины этого. Ты можешь соглашаться с автором или отрицать его выводы – но прочесть эту книгу ты ОБЯЗАН. Просто для того, чтобы рассмотреть события в Европе 1939-1941 годов с иной, отличной от общепринятой, точки зрения…

Александр Валерьевич Усовский

История / Самиздат, сетевая литература / Образование и наука
Тегеран-43. Безоговорочная капитуляция
Тегеран-43. Безоговорочная капитуляция

О конференции глав государств антигитлеровской коалиции в Тегеране написано за последние шестьдесят лет изрядно — но смею утверждать, что никто и никогда не писал об этом событии так, как написано в этой книге, честно и открыто, постаравшись расставить все точки над i.К нашему глубочайшему разочарованию, истина состоит в том, что Советский Союз на этой конференции не был равноценным партнером своих западных «союзников» — нас позвали туда, чтобы поставить нам задачу и определить наши потребности в материалах, которые нам позволят эту задачу выполнить. И ВСЁ! Нас просто наняли для выполнения определенной задачи — вне зависимости от того, хотелось ли нам её выполнять, и без оглядки на жертвы, которые мы понесем в процессе выполнения этой задачи. На наши жертвы и Рузвельту, и Черчиллю БЫЛО ПЛЕВАТЬ! Как это ни прискорбно осознавать всем тем, кто полагает, что СССР в ТУ войну был самостоятельным игроком…И в завершение — цитата из дневников Александра Довженко — человека, в далёком 1943 году уже знавшего, каким будет мир через полстолетия…«…БУДУТ обманы, предательства, продажность, дипломатичный блуд и множество событий в жестоком 44-м году. Полетит Гитлер со своим гитлеризмом в трубу, вынырнут другие немецкие псы, сторгуются с англо-американскими тузами, и станет перед советским великомучеником-воином на Западе дымовая отравленная завеса, которую не пройти и не проехать. И будет много печали от несправедливости и много страданий и трудностей житейских после невиданной щедрости нашей на кровь и смерть в Великой Отечественной войне».Сегодня мы отчётливо видим ту дымовую завесу, о которой говорил великий украинец — за которой «другие немецкие псы» (и не только немецкие — этих псов ныне в Европе полно и с перебором!), сторговавшиеся с «англо-американскими тузами», создают новый миф о Второй мировой — миф, в котором Советский Союз является одним из двух её инициаторов (пока, правда, вторым номером — но погодите, ещё не вечер! Завтра мы будем её ЕДИНСТВЕННЫМИ виновниками!).И именно для того, чтобы эта подлая и мерзкая ложь не сразу овладела умами слабых детей человеческих — и написана эта книга. И не важно, что прочтут её от силы десять тысяч человек — важно, что эти десять тысяч человек уже никогда не станут частью многомиллионного стада «потребителей», которые послушно жуют идеологическую жвачку, поставляемую им в приготовленном и упакованном виде нашими врагами! И я верю в то, что эти десять тысяч людей с открытыми глазами — всегда будут сильнее десятков миллионов живых мертвецов, послушно смеживших веки и согласных признать ложь правдой.VIVOS VOCO!

Александр Валерьевич Усовский

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное