От Москвы до Берлина (Статьи и очерки военного корреспондента)

По полю разносились протяжные удары. Над шоссе появлялись и клубились чёрные густые облака. Их рассекали молнии короткие, мгновенно исчезавшие. Из земли вставали гейзеры огня, осколков, пыли, дыма. Рвались снаряды. Брызгала шрапнель. Вдали в деревне полыхал пожар. По полевым тропинкам, по межам катили велосипедисты, женщины несли детей, везли в колясках, дети плакали… Детишки чуть постарше бежали рожью напрямик, запутывались в колосьях и кричали.

Кто-то предположил, что это батарея опоздавшей в бегстве немецкой части пытается нас задержать, чтоб выиграть время. Говорили, что немцы из-за Вислы пытаются сдержать огнём дальнейшее движение наших войск на берег. Можно было ждать, что огонь утихнет и мы проскочим дальше.

Разрывы приблизились к опушке леса. Над головами нарастал знакомый шорох снарядов. Кто-то скомандовал "ложись". Треск разрыва над головами. Свист, цокот осколков о деревья. Медленно кружась, опускаются отсечённые осколками ветки и сорванные взрывом листья… Мы встаём. Все живы… Генерал-полковник умело укрылся, прислонившись к стволу огромного дуба, и теперь, не меняя положения, сосредоточенно смотрит вдаль.

Вместе с полковником-артиллеристом генерал определяет особенности стрельбы всех известных немецких орудий. Версия о стрельбе из-за Вислы отвергается. Огонь ведёт дивизионная артиллерия с дистанции 5–6 километров. Стрельбу корректирует наблюдатель, который находится ещё ближе. Словно подтверждая это, снова — шхр-шхр-шхр. Снова рядом разрыв… Осный шорох — шхр-шхр-шхр. Снова рядом разрыв. Осколки сыплются, точно груши с дерева. Пахнет жжёным железом.

Полковник Ерёменко, лежавший у соседнего дерева, встаёт, затем снова падает. По ноге у него обильно струится кровь, сапог становится тёмнокрасным…

— Я ранен, — говорит он спокойным, но чужим голосом.

Ерёменко перевязывают, ведут к машине. Генерал-полковник приказывает шофёрам по одному на полной скорости проскочить через поле и ждать вне зоны обстрела. Всей группе пройти лесом туда же и продолжать путь. Офицеры на ходу продолжают обсуждать создавшуюся обстановку…

Судя по тому, как ложились снаряды разных калибров, можно было предположить, что ведётся заранее подготовленный огонь, а не огонь случайно ставшей на позицию батареей. Темп стрельбы, его направленность подсказывали, что огонь вёлся не в целях временной обороны, а скорее в интересах наступления. Но какими силами? Ведь немцы здесь разбиты. Ради чего и почему в этом направлении они пойдут в атаку?..

Мысль неустанно ищет ответа. Вспоминается Днепр. Он был форсирован танковым соединением генерала Кравченко, которое, не задерживаясь, преодолело и вторую водную преграду западнее Днепра — реку Ирпень. Тогда, чтобы спастись от катастрофы, немцы нанесли удар вдоль Днепра, стремясь отсечь "под корень" наши войска у переправ. Генерал Кравченко вернулся на восточный берег реки Ирпень и разгромом наказал врага за наглость.

Вывод: немцы повторяют опыт Днепра. Это — не попытка огнём случайной батареи или даже дивизионом задержать наше движение по шоссе, а оперативный план врага: ударом с фланга по единственной коммуникации танкового соединения сорвать форсирование Вислы. Хитрое и наглое решение. Для его осуществления у немцев есть дивизии, правда, битые, но они остались на флангах нашего движения. Это закономерно. Мы стремились не прогнать (противника за Вислу, а разбить его, обогнать и выйти раньше немцев к берегу. Этот успех достигнут. Теперь необходимо его обеспечить с флангов, с тыла. Это не трудно сделать в борьбе с дезорганизованным врагом. Но у него в руках остались мосты на Висле и железнодорожная станция, куда он может подвезти свежие части с западного берега. Пойдут ли немцы на опасную для них затею? Ведь их частям грозит уничтожение на восточном берегу? Могут пойти. Для гитлеровских генералов характерно — не жалеть войска, бросая их на авантюру, тем более, что здесь она заманчива и кажется противнику единственным спасением. Ведь Висла — последний водный стратегический барьер на подступах к границам Германии. За Вислой до Берлина только Одер. Следовательно, можно ждать не только обороны немцев, а и наступления.

Генерал-полковник глядит на карту и приказывает вести разведку в сторону флангов и вперёд, усилить прикрытие фланга и подтянуть сюда отдельную часть, ещё дерущуюся у Перемышля.

* * *

Над Вислой властвовала тишина. Багрово-красное солнце опускалось за лесом на западном берегу и точно кровью окрашивало волны… Волны катились на север, к Балтике и тихо плескались у берега. Запоздалые ласточки резвились у берегов, снижались к волнам, точно купаясь в воде и в воздухе, а высоко над Вислой, в поднебесье, старые аисты учили парить свой выводок.

По обоим берегам Вислы, вдоль широкой поймы тянулась, насколько охватывал глаз, высокая дамба (по карте было видно, что она тянется на сотни километров), которой польские крестьяне оградили свои поля от разливов реки. Машина командующего поднялась на дамбу и двинулась вдоль берега.