От мужского лица (сборник)

В доме как-то пусто, неуютно. Может, посмотреть, кто звонил? Нет — это всё равно что влезть в рой комаров. Открываю бутылку молока, ставлю диск и ложусь на диван. Накрываю ноги пледом. «Облако-рай»[6]. То, что нужно! Никакой патетики. Не считая самой песни — одна сплошная вера в человека…

13.12

Фильм закончился. Вместе с ним закончилось полуторачасовое замещение. Если бы кто-то позвонил или пришёл, цикл замещений продолжился бы. Но телефон выключен. Ад — это когда нельзя улизнуть, когда непрерывно приходится быть самим собой, не соглашаясь с этим. Родиться людьми и мучиться, изо всех сил пытаясь оставаться ими. Да мы просто не знаем, с какой стороны подходить к благодати. Туристы, блин!

13.15

Пожалуй, надо выпить. Допинг. Может помочь. Или сделать ещё хуже! Да ладно… Вторая, третья… Четвёртая рюмка. Ложусь на пол и закрываю глаза. Господи, как бесконечно давно я не был счастлив. Это ужасно больно — не помнить счастья. Уж лучше бы я не испытывал его никогда. Сожалеть глупо…

Небольшой сруб под развесистым, очень старым дубом. Ранняя осень. Солнце уже растаяло в крыльях далёкого циклона над горизонтом. Багрянец неба, тишина и покой. Можно умереть от счастья. И журавли…

Росчерком пера

На который упала

Капля воды

Быстро стекая

Расписалась стая

На розовой гуаши

Реактивных следов

За ступенью лесов

Туманами тая, тая

13.47

Тащусь к столу. Может быть, сегодня придут слова. Ещё глоток коньяка. Бумага, карандаши — все остро отточены… Со словами всегда творится что-то странное. То они цепко и твёрдо расчерчивают лист, создавая фигуры, которыми любуешься, то вьются замысловато, бесформенно и бесцельно, пачкая бумагу и мысли…

А бывает, как сейчас, начинают вдруг ни с того ни с сего выворачиваться наизнанку, заглатывая свой хвост, закручиваться в ленту Мёбиуса. Слово, потом мысль, образ, потом воспоминание, а затем настоящее живое существо, что несёт перед собой этот образ как транспарант. Потом его мысли… А затем всё рушится, мир приходит в негодность… Слова. Они разрушаются в голове. По одному и тысячами, они втягиваются и пропадают в воронке невосполнимого времени. Страна мёртвых слов. Слов, за которыми буквально больше ничего не стоит и после которых уже, вероятно, ничего не будет. Скорее всего, они всегда были лишними, пустой оболочкой, камуфляжем, скрывающим что-то недоступное и холодное, нечеловеческое…

Слова, слова

Я был богат словами…

Но кануло.

Их заменило знание

Простых вещей в природе человека…

Предметное мышление, лишённое опоры содержания.

Предметов больше нет. Смешно…

И нет боязни тления.

И мир неадекватен сам себе.

И жизнь,

В круги мишени сузившая время,

Сплетает лотос в образе, вовне…

Держи-ись!!!

За те слова, в которых…

В которых пыль?

Или в которых смрад?

Ты кто?

Я хаос.

Боже!

Тень его всего лишь.

Не бойся и не оставайся здесь.

Инверсия сознанья и бытья

Свершилась!

Чудо стало явью.

А явь, обрюзгшая пыльцой материи, вдрызг!

И разлете-елась…

Ха-ха-ха-хаа…

Вначале было Слово.

18.14

Выскакиваю из дремоты. Заснул, полулёжа в кресле. Кажется, что-то снилось. Недопитый чай остыл. Курить не хочется. Похмелье тяжёлого дневного сна, хмарь и тоска… Наверное, можно ещё сделать что-то толковое, как-то умно и внимательно распорядиться остатками вечера, а не валяться тут, как болван, занимаясь самоедством и отказываясь принять очевидный факт банальной, а посему практически неуязвимой лени. Фон, фон, фон… Печаль — фон нашей жизни. Диктатура разума. Нужно встать и улизнуть куда-нибудь — незаметно. От дома, от себя, от мыслей. Что-то перенастроить, наладить, запустить по новой и вернуться. Ещё один раз…

18.14

Она идёт по улице. До конца рабочего дня оставался ещё час, но она, сославшись на дела в фонде, ушла. Просто без причин. Уже не было сил находиться внутри этого вязкого общения и нудных обязанностей. И вся эта тягомотина только для того, чтобы купить сыну новую куртку и ботинки, оплатить счета за квартиру и обучение дочери, дать немного денег матери, чтобы она не моталась по всему городу, пытаясь сэкономить. И, может быть, иногда позволить себе расслабиться в компании знакомых, но совершенно чужих людей, забыться, пофлиртовать. Чтобы тоска не слишком позволяла себе высовываться — её гримаса с каждым годом становится всё невыносимее.