Читаем От нашествия варваров до эпохи Возрождения. Жизнь и труд в средневековой Европе полностью

В период раннего феодализма (X и XI в.) промышленная деятельность находилась еще в зачаточном состоянии. При господствовавшем в то время натуральном поместном укладе экономики редко проводилось различие между трудом ремесленника и трудом крестьянина, и промышленный труд был ограничен пределами семьи или поместья. Существовали только две разновидности промышленного производства — домашнее (семейное) и поместное (в крупных имениях).

В первом случае каждая семейная группа старалась изготовить необходимые вещи для себя и не закупать ничего на стороне. Вторым способом правящие слои общества — землевладельцы и духовенство — получали для себя товары, изготовленные многочисленными группами крепостных работников разных профессий, для которых их занятие было наследственным в семье, – это были мельники, пекари, пивовары, ткачи, портные, кожевники, сапожники, каменщики, плотники, кузнецы, гончары, оружейники и даже золотых дел мастера. Например, пекари из имений, принадлежавших капитулу[136] собора Святого Павла в Лондоне, должны были поставлять для его каноников[137] 40 тысяч буханок хлеба в год, а пивовары этих же имений поставляли соборному священству 67 800 галлонов пива. Как крепостной земледелец должен был платить господину за аренду земли натурой и услугами, так и крепостной ремесленник был обязан выполнять для господина работу по своему ремеслу или платить ему налог готовыми изделиями. При таком порядке промышленное производство было вынуждено выпускать мало продукции и оставалось чуждым прогрессу, поскольку не существовало индивидуальной выгоды, способной его стимулировать. Существовали также, отдельно от господствующего промышленного производства в мастерских поместий, остатки сословия городских ремесленников, особенно в Италии и Франции. Они работали в пригородах или в черте города. Но здесь так же, как и в сельской местности, ремесленник был подневольным человеком и находился под властью феодала; у него было мало клиентов и узкое поле деятельности.

С XI в. началось, под влиянием многих факторов, коренное прогрессивное преобразование структуры промышленного производства. Самое сильное влияние оказал подъем денежной экономики и торговли: он дал и посредникам, и ремесленникам то, чего у них раньше не было, – капитал, достаточное количество сырья и широкие рынки. Поэтому вначале купцов и ремесленников часто объединяли в одну категорию «торговцев» (mercatores). Именно в тех областях Запада, где снова возникла торговля, промышленность также получила первый импульс к возрождению, и города, ставшие колыбелью для коммерции, также стали питательной средой и для промышленного производства, которое вырвалось из сонных феодальных имений. В течение многих веков промышленность развивалась в форме городского производства, которое с этих пор затмевало собой и домашнее, и поместное производство, привлекало в свои мастерские сельских тружеников и привело к огромному увеличению числа ремесленников.

В это же время расширялся круг потребителей товаров и поле деятельности для обмена, а это стимулировало рост производства в мастерских. И в мирное, и в военное время Запад через коммерцию, через путешествия, через Крестовые походы знакомился с методами промышленного производства и с более совершенными византийскими и мусульманскими формами организации промышленности. Он прошел эту школу и вскоре сравнялся со своими учителями, а в некоторых случаях превзошел их. Италия и Франция, в свою очередь, стали великими инициаторами и движителями прогресса и промышленной революции. Этой революции способствовали также умные действия монахов (в особенности из французских орденов), правителей и городских правительств.

Изменились даже орудия производства. Все шире использовалась сила ветра и воды, и в некоторых отраслях промышленности наряду с ручным трудом стала применяться механизация. Ручной труд достиг высокого уровня мастерства в текстильном производстве и в художественных ремеслах, которые часто достигали ни с чем не сравнимого совершенства благодаря старательному обучению работников и высокому уровню исполнения.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное