Читаем От наукоучения - к логике культуры (Два философских введения в двадцать первый век) полностью

Другая граница - детерминация нашего сознания внешними силами, физиологией и социальной необходимостью, целесообразностью и обстоятельствами, профессией и характером (его роком). Думается, что каждый человеческий поступок есть феномен встречи в нашей душе и в нашей деятельности двух этих детерминаций, напряжен их противостоянием. Больше того, такое противоборство, такая, всегда существующая, свобода выбора, решения - это и есть суть нашего сознания (в широком смысле). Эта перипетия всегда затаена в сознании, хотя мы зачастую стремимся "забыть" грань самодетерминации (= выключить сознание). Спектр сознания континуален. Существуют поступки, более близкие к "нижней части спектра" - к жесткой детерминации "извне". Есть поступки, совершаемые свободно - в горизонте "последних вопросов", в напряжении (и катарсисе...) самодетерминации. Но само сопряжение двух детерминаций - свободой (воли и разума) и - "силой обстоятельств" - насущно и неизбежно для каждого феномена сознания, для каждого человеческого поступка. Свет сознания гаснет, ослабевает, действия автоматизируются в зоне "обстоятельств". Свет этот крепнет и возжигается разумом (так формируется сам феномен сознания) в зоне "последних вопросов бытия". Но в любом случае каждый сиюминутный поступок, совершаемый индивидом (пока индивид сознает этот поступок...) всегда - одновременно, - есть действие вовне, направленное на... (что-то, кого-то...), и - действие внутрь (поступок-рефлексия), поступок, ориентированный "на себя", на мой духовный мир, на силу "решения последних вопросов бытия". Каждый поступок ослабляет, усыпляет или - освобождает, сосредоточивает эту силу собственного решения.

Когда я решительно разводил силы "детерминации извне" и силы "самодетерминации", то я исходил из их абсолютно различного смысла (и духовно и социально...). Но в реальной жизни человеческого сознания (и действия) эти силы всегда неразрывно, и "дополнительно", и взаимоисключающе сопряжены (сопряжены - в своем значении). Обращенность "конуса" культуры острием своим в эту живую жизнь сознания и есть обращенность в "солнечное сплетение" двух полюсов нашего душевного спектра, в средоточие душевной перипетии.

То, что я сейчас сказал, относится к "сознанию" в "широком смысле слова", к его реальной феноменологии. Но в основе моего понимания лежит все же "идея сознания" в некоем предельном сосредоточении. В этом смысле человек сознателен (если "распечатать" этот привычный фразеологизм) лишь в той мере, в какой в его душевной (еще - не духовной...) жизни осуществляются такие определения:

1. Сознание есть "воспроизведение" (скажем пока так - несколько туманно) в нашей душевной жизни, в нашей психике некоего со-бытия. Я уже упоминал, что введенный здесь усложняющий "дефис" (со-бытие...) необходим по сути дела. Мне важно подчеркнуть, что в сознании воспроизводятся (и впервые изобретаются) не какие-то отдельные функции, действия, признаки, свойства некоего внешнего предмета или - другого человека в данный момент, не какие-то отдельные сиюминутные свойства и желания и поступки моего собственного "Я"... Нет, в сознании (в отличие от ощущения, восприятия, эмоции...) я "осознаю" - простите за тавтологию - целостное бытие другого предмета или человека (осознаю, что он (!) есть (!), - именно в его нерастворимом и не поглощаемом моими желаниями или потребностями "ядре", в его несводимости (эту несводимость я и осознаю...) к его свойствам и качествам; в его определенности как логического "субъекта", а не атрибута. В его из- и на-вечности. Предмет этот может, конечно, исчезнуть, но смысл его (как единого во всем его бытии - вчера, сегодня, завтра...) остается навсегда. Но это, далее, означает, что в сознании "носитель" свойств и изменений как бы отщепляется от того, что он "носит", от того, как он действует.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное