От ненависти до любви

Скорее всего да. Такой мужчина обычно не ждет от женщины благосклонности как манны небесной. А он ждал. Больше года ждал. После всего того, что она сделала с ним, сказала – ему и о нем, он все равно пришел. Разве он поступил бы так, если бы не любил ее? Томас постоянно говорил ей о своей любви, и все же это, как оказалось, вовсе не мешало ему изменять своей благоверной. Так что же для нее важнее – слова или дела? И разве Хантер не сделал уже достаточно для того, чтобы доказать, что любит ее?

Она поставила на место последний кусочек мозаики.

Неблагодарное занятие – любить божество. Именно так она любила Томаса и могла теперь признаться себе в этом. Он был для нее рыцарем в сияющих доспехах, как однажды метко высказался Пинки. В ее глазах Томас был само совершенство.

Да только жить с этим совершенством приходилось, дрожа от преклонения и страха. Разве в прошлом не боялась она совершить что-нибудь, что могло прийтись ему не по вкусу? Разве не прикусывала язык, опасаясь, что пришедшая ей в голову мысль в корне противоречит его взглядам? Разве не лезла из кожи вон, стараясь во всем угодить ему, чувствуя в то же время, что далеко не всегда ее старание оказывается замеченным?

А разве могла она когда-нибудь достичь с Томасом такой степени раскрепощения, – как духовного, так и физического, какой достигла сегодня днем с Хантером? Нет, никогда. Возможно, Томас и в самом деле пользовался услугами проституток, но подобной смелости от собственной жены наверняка не одобрил бы. Между ними ни при каких обстоятельствах не могли сложиться подобные взаимоотношения – она понимала это.

Любовь же к Хантеру была свободна от подобных препон. Да, действительно, в прошлом она искренне любила Томаса, но теперь полюбила другого. И это чувство оказалось совершенно непохожим на прежнее – оно было таким новым, таким свежим… Что ж, наверное, и в самом деле пришла пора отвести старой любви в благодарной памяти укромный уголок, всецело отдавшись любви новой.

Она потверже нажала на последний кусочек мозаики. Итак, картина была завершена.

Кари долго смотрела на собранную головоломку, задумчиво водя пальцем по глянцевой картонной поверхности, а потом подняла глаза на мужчину, безмолвно сидевшего напротив.

– Ну вот, все сошлось. – Ее голос несколько сел от волнения.

– Значит, теперь мне можно сказать, что я люблю тебя? Я люблю тебя, Кари, с того самого дня, когда ты впервые вошла в мой кабинет.

– Наверное, вскоре после этого и я полюбила тебя. Потому и была к тебе так нетерпима.

– Знаю…

Она ошеломленно уставилась на него.

– И давно ты это знаешь? Почему же до сих пор ни разу не сказал мне об этом?

– До сих пор ты не была готова выслушать это от меня. А теперь этот момент настал. Ты любишь меня, и я люблю тебя. Мы любим друг друга.

Будто в трансе, но вместе с тем четко осознавая, что делает, Кари поднялась со стула и двинулась к Хантеру. Он тут же взял ее за руки и усадил себе на колени.

Их уста слились в нежнейшем поцелуе – кончики двух языков лишь слегка касались друг друга.

– О, до чего же сладко… – простонал он, не отрываясь от ее рта. Поцелуй становился все более страстным. Язык Хантера пришел в движение, черпая неизъяснимое наслаждение в глубине ее рта и даря ей точно такое же взамен.

Сквозь шелк блузки ее грудь почувствовала жар его ладони – сосок мгновенно вздыбился под умелыми пальцами. По-прежнему шепча ласковые слова, Хантер встал, чуть отстранившись от любимой, но обе его руки тут же скользнули ей под тонкую блузку.

– Я ждал этого весь вечер. – Его ладони возбужденно гладили ее теплую плоть.

– Даже если я буду кричать «нет», не останавливайся, – приказала Кари срывающимся голосом, в то время как он, приподняв ее груди, словно одержимый ласкал вершины обоих великолепных холмов.

– Сними блузку – я хочу видеть свои руки на твоем теле…

Хантер действительно и не подумал оторвать от нее свои ладони, когда она через голову снимала с себя шелковую кофточку.

– Господи… – только и выдохнул он.

Большие и загорелые руки с островками темных волос застыли на гладком и белом женском теле. Действительно, вряд ли можно было представить себе картину эротичнее этой. Кари сдавленно охнула, когда под подушечкой пальца ее сосок окончательно превратился в набухший розовый бутон.

В следующий момент она увидела надвигающийся на нее рот Хантера и ощутила утонченную ласку его языка. Его губы сомкнулись, беря ее грудь в сладостный плен. Хантер закрыл глаза, и длинные ресницы отбросили тень на его высокие скулы…

Полюбовавшись некоторое время ее тугими, красивыми грудями, Хантер в свою очередь задал вопрос:

– Ревнуешь?

– Нет. – Кари спустила ноги с кровати и одернула на себе ночную рубашку.

– Куда это ты собралась? – поинтересовался он.

– Хочу хотя бы немного привести себя в порядок, – бросила она, направляясь в ванную комнату. – Хочу быть хоть немного конкурентоспособной по отношению ко всем остальным бабам, с которыми ты просыпался по утрам.