От ненависти до любви

Гарри отложил вещи и направился туда. Вокруг было необычайно тихо и пусто. Не было учеников, снующих туда-сюда, даже привидения куда-то подевались. Он вдруг подумал о том, как будет выглядеть один на фоне пустующих столов.

«Будут только учителя! А я один… И как, скажите мне, должен чувствовать себя ученик, один, среди всего учительского состава, да ещё и во время каникул?»

Пройдя через массивные двери, юноша растерялся. Где ему садиться? Нет, конечно, выбор был велик: садись хоть за стол Гриффиндора или Когтеврана, а можешь даже и за слизеринский.

«И…»

Директор спас его из неловкого положения. А может затащил в ещё более ужасное.

- Гарри, иди, садись сюда. За преподавательский стол, - окликнул его Альбус.

«Что-о-о? Сидеть с учителями за одним столом? Об этом можно только мечтать!» - подумал Гарри с горькой иронией.

- Хорошо, директор.

Дамблдор если и заметил обречённость в его голосе, то виду не подал.

По мере приближения к преподавательскому столу, Гарри все меньше хотелось есть. А когда он увидел, где ему предстоит сидеть, его аппетит пропал совершенно. Единственное свободное место было рядом со Снейпом. С левой стороны от зельевара сидела МакГонагалл.

- Садись, Гарри, - Дамблдор указал на свободное место.

«Он, что, издевается?! Он же знает, что Снейп на меня плохо влияет, а я на него. Ну за что мне всё это?!»

Но отказаться он не посмел, и ему пришлось сесть рядом с зельеваром. Гарри косо взглянул на него. Похоже, тому было совершенно безразлично, кто находится рядом с ним. По крайней мере, выражение отвращения на его лице не появилось.

Гарри поздоровался с МакГонагалл.

- Здравствуй, Поттер. Я вижу, тебе лучше. Я рада за тебя, - ответила ему профессор трансфигурации.

- Спасибо, мэм, - пробормотал юноша.

- Ну что ж, дорогие мои коллеги, давайте набьём свои желудки, - с улыбкой провозгласил Дамблдор. И первый накинулся на еду.

«Коллеги?! Какой я ему коллега? Знает ведь, что я и так чувствую себя не в своей тарелке, так ещё… Ух!»

Остальные учителя, видимо, не обратили внимания на его обращение и не спеша последовали примеру директора.

Гарри кусок в горло не лез, и он просто вяло возил мясо по тарелке.

«Попробуй тут поесть, когда рядом сидит Снейп. Кажется, сейчас яду подсыплет или…»

- Что ты не ешь, Поттер?

У Гарри чуть вилка из рук не выпала. Он не ожидал такого вопроса от Снейпа.

- Э-э-э…

- Что мычишь, Поттер? Я тебе задал предельно простой вопрос, - подколол его Снейп.

Юноша сердито зыркнул на него.

- Не хочется, сэр, - Гарри готов был запустить тарелкой ему в лицо.

- Поттер, ты только что вышел из лазарета, ты пролежал там больше двух недель, и ещё ничего не ел. Тебе нужно поесть, если ты не хочешь, чтобы тебя сдуло ветром.

«Ну никак не может не съязвить!»

Гарри нехотя запихал себе в рот кусок ростбифа. Снейп внимательно за ним наблюдал. У Гарри почему-то было такое ощущение, что зельевар хочет вырвать из его рук вилку и воткнуть её ему в глаз или вытащить этот кусок из его горла.

«Ну что он так смотрит на меня? Как будто соплохвоста за столом увидел. Я поесть могу и без его контроля».

С трудом заставив себя перестать думать о мастере зелий, гриффиндорец не спеша отправлял себе в рот еду. Когда он съел ростбиф и кусок пирога с почками, то почувствовал, что наелся. За две недели он привык обходиться без пищи, хоть и был в коме. Ему нужно привыкнуть к прежнему образу жизни.

Гарри опять посмотрел на Снейпа. Тот всё ещё глядел на него. «Доволен? Теперь твоя душенька спокойна?»

Вот теперь Снейп вернулся к своей тарелке. Ещё минуту посверлив его взглядом, Гарри уставился в пространство.

«Да, таких каникул у меня ещё не было. Сначала Волан-де-Морт, теперь вот это. Следят за каждым моим шагом, за каждым движением. Надо было раньше это делать. Поздно спохватились. Чувствую, что за эти два месяца моя жизнь круто переменится.»

Он не знал, если к худшему или к лучшему, но он ещё успеет поразмыслить над этим.

А может, гори оно все, синим пламенем!

Если часто вспоминать прошлое - можно потерять будущее…

После обеда Гарри вернулся в свою новую спальню. На столе лежало два письма. Наверное, Букля не летала без дела. Мальчик открыл первое: оно было от Рона.