От ненависти до любви (СИ)

   Ири не искал причин для оправдания собственного безрассудства, не испытывая вины, разве что мимолётную горечь от того, что пошёл на это, поддавшись животному инстинкту получить немного тепла, любви, заботы. Всего того, в чём он раньше не нуждался, но вот открыв для него берега бесконечного моря, Мистраль исчез из его жизни...

   И там, на том месте, где он был, осталась дыра, дыра которую невозможно оказалось заполнить; лишь обмануть, иллюзией облегчающего боль заблуждения. Нет, он не сожалел. Случившееся, не вызвало в душе никаких эмоций, кроме осознания собственной душевной пустоты, вакуума, страшного, затягивающего, бездонного в остром понимании, что им не повернуть назад...Никак. Никогда. Предательство встало между ними непреодолимой стеной, и странно и удивительно оказалось, что пытаясь всё понять и осознать умом, сердцем Ири не мог простить. Он бы желал. Но ощущение случившейся мерзости, вызывало острую тошноту, и непреодолимый отвратный спазм, когда не видеть Мистраля было мучительно, но ещё мучительнее было видеть его, соприкасаться каждый день, в жутком цепенящем понимании, что Мистраль... Всё это время Мистраль, просто использовал его, развлекаясь с ним в угоду собственной прихоти, не считая для себя возможным, сказать трёх слов, которые могли бы их спасти...Но в понимании Мистраля, Ири оказался попросту не достоин их... ...Бутылка шампанского...Вот и вся цена этой несуществующей любви. Кому ты поверил, Ири? Кому же ты поверил, глупец....Бутылка шампанского....Мистраль переплатил за тебя, Ири.

  

   Несмотря на то, что Ильт и Алес, готовые щедро поделиться собственным чувством, отчаянно пытались растормошить его всеми силами, Ири внезапно понял, что восхитительная безумная ночь была первой и последней.

   Он ушёл. Безумно благодарный обоим, за то, что они смогли вытянуть его из чёрной бездонной ямы, на некоторую, более - менее призрачную поверхность безразличия и собственного существования.

   Теперь ему почти не было больно. Было просто никак, и с этим никак оказалось возможно жить. К тому же, Мистраль перестал появляться в академии. Ири не мог понять, куда он внезапно исчез, но в то же время, испытывал облегчение, от возможности, не пересекаться с ним. Это помогало держаться и даже как - то начать оживать и шутить. Вряд ли он мог стать прежним. Но в то же время спустя время, он снова начал смеяться, и те, кто не знал его близко, пожалуй, могли бы утверждать что Ири полностью оправился от нанесённой раны.

   Но не Ильт, и Алес, и не Грандин Мистраль.

  

   ******

   Алес и Грандин стояли напротив друг друга на пронзительном речном ветру.

   Секундантов не было, да Алесу и не пришло бы в голову пытаться пригласить их.

   Он сам назначил Грандину встречу, здесь вдалеке от людских глаз. Зная, что Мистраль придёт. Придёт для того, что бы убить его. Алес не боялся смерти. Он боялся лишь за Ильта и теперь ради него оказался готов умереть, что бы своей смертью отвратить кару от него и искупить грех, который они совершили. Они посягнули на то, что принадлежало Мистралю.

   В каких бы отношениях не находились сейчас он и Ири, то что они сделали, не могло пройти бесследно, не могло быть оправдано в его глазах.

   И подставляя лицо стылому ветру, с безразличием рассматривая серое небо из которого накрапывал мелкий холодный дождик, Алес мысленно прогонял перед собой свою жизнь. Но раз за разом приходил в выводу, что ему, не о чем сожалеть.

   Скандал в академии разгорится нешуточный. Всё таки в отличие от Реама, он был из очень благородной семьи.

   Говорили, что Мистраль убил Андреаса в честном поединке. Но какой это к дьяволу честный поединок, если Мистраль на голову выше всех владеет шпагой, и единственный, кто может противостоять ему, это Ири.

   Но идти к Ири, после того что было между ними...? Да Алес бы и не унизился никогда до подобного. Единственное о чём он сожалел сейчас, о том, что не смог попрощаться с Ильтом, потому что не мог сказать.

   Эргет бы попытался остановить, не отпустил, но защищая жизнь любимого, Алес не мог не пойти. Написал прощальное письмо, которое возможно найдут в его комнате. Письмо, в котором впервые не сказал, рыжеволосой язве, что любит его. Зачем слова? Зачем Ильрану знать причину? Винить себя, ненавидеть Ири, и Мистраля. Возможно, дуэль удасться сокрыть. Мист никогда не болтал языком, и смерть Алеса останется загадкой для окружающих. А Ильран...Рано или поздно, Ильран утешиться и сможет это пережить. Может быть рядом будет Ири, единственный кого Алес мог представить с ним, не испытывая волны ревности и боли. Правда, имеет ли это значение теперь?