От ненависти до любви (СИ)

   Желание досадить Мистралю и сделать ему на зло, расцвело в юноше удивительно сильно, и Ири Ар оказался не в состоянии обуздать этот порыв.

   Обида и боль, пустив корни, переросли в глубокое чувство отвращения, похожее на тёмный махровый цветок.

   Ири не мог сказать, что ненавидит Мистраля абсолютно.

   В клубке негативных эмоций, скопившихся в адрес бывшего любовника, не представлялось возможным разобраться, но ненависть к Грандину, оказалась единственным щитом, за которым Ири мог укрыться от боли и самого себя.

  

   *******

  

   Официальное назначение должно было состояться сразу же после выпуска, и Ири приняв наконец решение, неожиданно для себя расслабился, и даже повеселел, начиная оживать, и становиться прежним собой, или тем подобием прежнего, что без труда могло обмануть публику.

   Очевидно собственные тревоги носили мифический характер боязни не справиться, ибо в ином случае разумных причин для отказа, от возможности сделать блестящую карьеру в столь юном возрасте, просто не существовало. Без сомнения, получив известия, о назначении, отец сможет законно гордился своим сыном, радуясь и благословляя подобное удачное стечение обстоятельств.

   Когда - то подданный Артемии, герен Ар, прибыл в качестве посла и дипломата в чужую страну, женился, обзавёлся семьёй и остался навсегда ревностно служа чужому двору, сохранив высочайший титул и положение, что впрочем, нисколько не омрачало его репутации. Ибо есть люди...незаменимые и очень удобные во всех отношениях, способные предоставлять сведения, заниматься налаживанием связей. Официальная версия выглядела именно так. А чем отец занимался на самом деле, оставалось гадать, в принципе имея возможность догадаться.

   Ири не часто видел родителя, практически постоянно живущего при Инварийском дворе, а сейчас прибив на родину, и вовсе потерял возможность контактов с ним, обмениваясь письмами.

   Но назначение Ара на пост, сразу же после выпуска, считалось официальным секретом, разглашать который Лан не собирался, боясь недоброжелателей и возможных каверз. Неофициальные версии конечно могли быть любыми, но Ири не подливал масло в огонь чужих домыслов и догадок.

   Официально с его назначением не было решено, даже если назначение представлялось всего лишь формальностью.

   Поэтому даже в письмах отцу, Ири не мог сообщить, о том, сколь головокружительный успех с точки зрения социальных лестниц, его ожидал.

   Древний именитый род и позиции герена принесли бы ему значимую должность при дворе в будущем, но то, что молодой человек приобретал сейчас, ставило его на голову выше множества придворных и фаворитов, кусающих локти от зависти.

   Король частенько любил именовать себя головой, отпуская шутки по поводу королевы и родни сидящей на монаршьей шее, но своими руками он именовал министров, и если сам король намекал на подобное, стоило ли сомневаться, кому принадлежали основные бразды власти при принятии решений? Через благосклонность министров кормился весь двор, разделённый на партии сторонников Рандо и Лана, а так же мелкую хартию всевозможных влиятельных дармоедов. Порой смешно и забавно было осознавать, какими важными полномочиями обладает шут или постельничий короля, имеющий возможность замолвить словечко и как унижались и либезили перед слугами влиятельные персоны желающие получить выгоду по своему делу.

   Это весьма болезненно задевало Лана, с иронией произносящего о том, что судьба страны подчас зависит от прихоти пажа, и в отличие от Рандо умеющего использовать мелкую сошку, пекущийся о благе народа, демократичный Лан до сошки не снисходил, считая это ниже своего достоинства.

   И проигрывал именно по этой причине.

   Всё это Ири только предстояло постичь в процессе ознакомления, наблюдая и делая собственные выводы.

   А сейчас, совершая выходы в свет, Ар блистал на великосветском приёме, организованным в свою честь, скромно принимая сыпавшиеся на него поздравления, от пытающихся засветиться перед ним людей и старался, не замечать того, что отныне, не принадлежит себе.

   Желая обрести свободу от чувств к Мистралю, Ар совершил распространённую ошибку, с головой бросившись в первый попавшийся омут способный принести забвение.

   Но говорят клин не стоит вышибать клином, и пытаясь бездумно спастись из огня, можно угодить в полынью. Оплошность, которой никогда не позволял себе ранее Грандин Мистраль, "заблуждение утратить разум и бездумно пойти на поводу чувств" Что ж, они совершили эту глупость одновременно.