От ненависти до любви (СИ)

   Возрасту может быть простительна юношеская неопытность и глупость, но то, что его племянник кремень, вызывало глубокое уважение. Пробить каменное самообладание Мистраля не удавалось даже ему, в своё время расколовшему нимало, твёрдых орешков, матёрых волков, не чета, Мистралю, только вступающему в пору двадцатилетия. Грандин умел заставить считаться с собой и своим мнением, и это не могло не вызывать законной гордости. Временами Рандо воспринимал его исключительно как собственное любовно выпестованное творение, исключительный шедевр, тщательно проделанной ювелирной работы, и сейчас рассматривая юношу, со скрытой улыбкой, невольно вспоминал другого, встретившегося на пути. Неопытного мальчика с наивными глазами, глубина и сила взгляда которого, заставили его испугаться. Временами пускаясь в некий ностальгический сентиментализм, Рандо размышлял о подобных людях, понимая, как это, в сущности грустно и печально, что природа не позаботилась о них в должной мере. И подобные Ару личности, великолепно бы смотрелись на какой нибудь мирной стезе проповеднической деятельности, миссионерской работе, призванной спасать заблудшие души и пробуждать в людях лучшие качества. Но никак не в миру, в качестве путающихся под ногами глупцов, в лучшем случае безобидных. Но к сожалению двигательная сила которой создатель наделял подобных идеалистов, не позволяла им бездействовать, заставляя добиваться никому не нужной справедливости, выдвигать идеи призванные улучшить этот мир, но в конечном счёте приводящие к его разрушению. Ведь ни одна рухнувшая под воздействием движущей силы, устоявшаяся система не может обойтись без жертв, хаоса и полнейшей разрухи в дальнейшем. И следовало остановить эту силу, до того, как случиться непоправимое. Нет, Рандо не считал, что Ири Ар, сумеет свалить Мистраля, но исходя из донесений, полученных по поводу поведения племянника в отношении этого юноши, и сопоставив некоторое собственное сложившееся о нём, представление, предпочитал не рисковать и подстраховаться заранее, до момента, когда этот мальчик станет откровенно неудобен. Впрочем, неудобным он становился уже сейчас, а вот ждать, когда этот идеалист адаптируется под гнётом свалившегося на него бремени, у него не было абсолютно ни малейшего желания. Самыми опасными людьми, являются те, кого недооценил в свете очевидной безобидности. Рандо предпочитал не совершать подобных заблуждений.

   - Грандин, при наличии поступившей информации, верной или неверной, мне достаточно сложно, остаться объективно справедливым. До сегодняшнего дня, мне не приходилось сомневаться в тебе, и отбросив дошедшие до меня слухи, я готов поверить, что в дальнейшем, ты не предоставишь повода, усомниться и пожалеть о принятом решении. Но, ты позволил себе недопустимое поведение, запятнав не только свою репутацию, но так же бросив тень и на мою честь. До тех пор пока ты безупречно справляешься со своими обязанностями, я готов закрывать глаза на многое, очень многое, но только не в ситуации, когда ты, как выяснилось, оказался не способен контролировать собственные поступки. Поэтому, что бы избежать любых дальнейших недоразумений, по этому поводу, и навсегда закрыть эту тему, я решил, назначить для тебя испытание. Если ты не справишься, можешь забыть о своём назначении. Мне не нужны люди потакающие своим слабостям, даже ради...соблюдения традиций.

   - Дядя, вы не...

   - Дослушай. Сегодня, во время банкета директор, произнесёт речь и предложит вам всем обменяться кубками в знак того, что вы оставляете все свои прошлые дрязги за спиной.

   Грандин нахмурился. Нельзя сказать, что бы отповедь прошла для него совершенно бесследно и не вызвала бури протеста в душе. Но у него хватило благоразумия не перечить и принять это как заслуженное должное, высказывая реплики, не имеющие никакого отношения к эмоциям, но показывая, то, что он не только продолжает внимательно слушать, но и анализирует сказанное.

   - Этого нет в церемониальной части.

   - Считай, это маленьким экспромтом, на который я его случайно вдохновил. - Рандо зловеще улыбнулся и закончил жёстко, не оставляя ни малейшего компромисса трактовать смысл собственных слов.

   - В твоём кубке будет яд. И ты дашь его, Ири Ару.

   *******

   - Дорогие выпускники. В этот торжественный и радостный день...

   Мессиру Бренежу так часто приходилось произносить эту речь, что он давным - давно выучил её наизусть, поражая воображение присутствующих, ораторским искусством, цветистым слогом, и тщательно отрепетированными, техничными паузами.

   Юные выпускники, в белоснежных парадных мундирах, стояли перед ним счастливые и сияющие. Все как один получившие золотые шпаги, очень гордые, распирающиеся от еле сдерживаемых эмоций.

   Несмотря на то, что его величество так и не появился лично, и его миссию взял на себя министр Рандо, это не смогло омрачить или испортить торжества. Скорее наоборот, позволило по умолчанию расслабиться, не ощущая себя как на плацу, что несомненно бы произошло, если бы королевская чета, соизволила почтить выпуск, высочайшим присутствием.