«От отца не отрекаюсь!» Запрещенные мемуары сына Вождя

Я ни от кого не скрывал своего отношения к Капе, и этим не преминули воспользоваться. Чем дольше я живу, тем чаще вспоминаю слова отца, сказанные мне в детстве, когда я напроказничал в школе: «Помни, Василий, ты – Сталин, с тебя спрос особый». Да, особый. Как в хорошем, так и в плохом смысле. Когда в Марфино[132]

вокруг пруда установили скульптуры спортсменок, кто-то углядел в них сходство с Капитолиной, и пошли разговоры о том, что я наставил ей «памятников». Сходства на самом деле не было никакого, и я не знаю, кто служил моделью скульптору. Знаю точно, что это была не Капа. Про Марфино всегда ходили какие-то слухи. То говорили, что я на самом деле строю там свою «резиденцию». Спутали меня с кем-то, потому что «резиденций» у меня никогда не было. Да и кто бы мне позволил устроить «резиденцию» в несколько гектаров, с парком и прудом? То рассказывали о каких-то невероятных оргиях, которые я со своими адъютантами устраивал там. Кляузники совсем не учитывали того, что в набитом людьми профилактории оргию при всем желании устроить невозможно. Тут же станет всем известно. Но кляузникам было не до логики. Главное, сказать гадость, пустить подленький слушок. Уж очень многие не могли простить мне того, что я отвоевал для ВВС такой «лакомый кусок», как Марфино. Кто только на него не зарился, начиная с управделами ЦК Крупина[133]

и заканчивая адмиралом Юмашевым[134]

. Я был настойчив, и у меня был козырь. Летному составу положен регулярный отдых в профилактории? Вот и отдайте нам Марфино, мы там еще и пионерский лагерь устроим. Отдали. Получить средства на приведение профилактория в порядок оказалось не легче, чем получить сам профилакторий. После войны сильно экономили. Была негласная, неизвестно откуда пошедшая традиция урезать любую смету на треть. И так, мол, сойдет, достаточно. Мне пришлось много раз объяснять, что строим мы не на год-два, а надолго, может, и на сто лет, поэтому строить надо основательно. Так, чтобы через пять или десять лет не перестраивать. Экономия она же не только умная бывает, но и дурная. Урезать все подряд – дурная экономия. Сделать наспех, кое-как, а потом переделывать, обходится дороже, чем сразу сделать как следует.

Мы с Капитолиной бывали в Марфино. Нам там нравилось. Там всем нравилось – и летчикам, и их детям, и спортсменам. Мне было очень приятно видеть улыбающиеся лица. В Марфино всегда царила какая-то праздничная атмосфера.

Про таких, как Капа, раньше говорили «добрый ангел». Войдя в нашу семью, она настолько прониклась любовью и участием, что не только заменила мать Саше с Надей, но подружилась со Светланой и даже пыталась сглаживать противоречия, которые были между сестрой и отцом. А это было непросто. Впрочем, и поддерживать хорошие отношения со Светланой тоже было непросто. Мне это не всегда удавалось. А Капа старалась. Такой уж она человек. Ей хорошо, когда всем вокруг хорошо. Это свойство хороших людей. Поначалу меня очень удивило, что у такого доброго, общительного человека, как Капитолина, почти не было подруг. Были одна или две, хотя казалось, что их должно быть в десять раз больше. Но скоро я понял, что Капитолина предпочитает дружить по ленинскому принципу: «лучше меньше, да лучше» – и допускает близко только самых достойных людей. К тому же постоянные тренировки занимали у нее много времени, почти не оставляя свободного времени.