От печали до радости, или Первая любовь по-православному

Она улыбнулась. Вспомнила начало их семейной жизни. Первые годы после свадьбы. Как-то шли с ним домой с работы, зашли вдвоем на вечернюю службу, на Николая Чудотворца. Как-то самим собой так получилось. Все бы ничего, но потом начался полиелей[32]. Муж сразу сказал, что здесь слишком много людей, и он ничего не понимает, и надо уходить. Сели на лавочку подождать, пока пройдет торжественная часть. Руфина сидела на лавочке и чувствовала себя так, как будто привела с собой тигра, и понимала: тигр сейчас рванет. Потому что это – тигр. Так и получилось: тигр рванул. Просто взял, встал и ушел. Руфина пошла на выход за сорвавшимся питомцем. Все правильно. Что уже теперь. Вот так и сходили. И смех и грех. Слава Богу за все. Вот так и Лина растет. Со своими книжками и серо-голубыми глазами… То у нее одно, то другое, теперь вот – «Океан». А то радуется Великому Посту: «Ура! Со щитом иль на щите!»

– Правда, это как будто корабль пошел в плавание, мама? Или как читаешь в книжках Пушкина, как офицеры квартируют где-то в городке, что попало и как попало от безделья маются, а потом – труба зовет, в поход! Все бросают и ничего не жалко. Потому что они – офицеры. Это их настоящая жизнь. И мы как будто также.

Руфина улыбнулась, как вспомнила. И все-таки – кровь. Горяча кровь ее милой девочки. «Должно держать себя в состоянии ревности, тишины, спокойствия, нищеты духа, удаляясь тщательно от всех состояний, производимых разгорячением крови и нерв»[33]. Но она поймет. Она должна понять. Это – главное. А в какой институт поступит и какую специальность выберет – это уже дело житейское. «Премудрость мира сего – буйство у Бога есть… Господь весть помышления мудрых», помышления, из которых составляется их ученость, «яко суть суетна» (1Кор.3:19–20)»[34].

Главное, чтобы она поняла: «Мудрая пословица говорит: с волками жить – по-волчьи выть. То есть оказался среди волков – будь как волк. Оказался среди тараканов – ну, ползай, как таракан. А Христос учит иначе: среди тараканов или среди волков ты должен быть христианином, что бы с тобой ни случилось. И вот такая жизнь называется исповеданием. Не только словом свидетельствовать об истине, но прежде всего – жизнью. Вопреки всему. Потому что для большинства людей то, как живут все, это есть аргумент. Все так делают. Христианин так не должен. Он должен жить не так, как все, а как Бог велит»[35].

«Тогда в Риме…», – подумала Руфина.

Да. Тогда в Риме. «Христианство как дар всесовершенного Бога удовлетворяет преизобильно всех: вера от искренности сердца заменяет для младенца и простца разумение, а мудрец, который приступит к христианству узаконенным образом (1Кор.3:18), найдет в нем неисчерпаемую глубину, недосягаемую высоту премудрости. В христианстве сокровенно и истинное Богословие, и неподдельная психология, и метафизика»[36].

Глава 10. «Тогда в Риме…»

«Тогда в Риме царствовал нечестивый Аврелиан. Он принуждал всех поклоняться идолам, и не только взрослых мужей и жен, но и малых отроков, причем на детей обращал даже особенное свое внимание, надеясь, что они, как малолетние и неразумные, легко могут быть прельщены и направлены на всякое злое дело. К тому же нечестивый царь думал, что дети, с юных лет привыкнув вкушать жертвенное мясо, под старость сделаются более усердными идолопоклонниками. Посему различными ласками он приводил их к своему нечестию Многие из отроков и даже юношей действительно поддавались прельщению и повиновались воле царской. Но те, кто были товарищами Маманта по школе, следуя его наставлениям, не исполняли царских повелений. Ибо Мамант, в юных летах имея «мудрость, которая есть седина для людей, и беспорочную жизнь – возраст старости» (Прем. Сол.4:9), доказывал товарищам своим ничтожество языческих богов, бездушных и бессильных, и поучал их познавать Единого истинного Бога – Коего почитал Сам – и приносить Ему духовную жертву – дух сокрушенный и смиренное сердце (Пс.50:19).

В то время был прислан от царя в Кесарию на место Фавста другой правитель, по имени Демокрит. Он был великим ревнителем своей нечестивой и безбожной веры и как бы дышал гонением и убийством на христиан. Ему донесли о Маманте, что тот не только сам не кланяется богам, но и других отроков, с ним учащихся, развращает и научает христианской вере. Маманту в то время шел пятнадцатый год от рождения. Он был уже снова сиротой, так как вторая мать его – Аммия[37], оставив приемному сыну своему – св. Маманту, как единственному наследнику, большое имущество, отошла к небесному богатству, уготованному любящим Бога.

Демокрит, услыхав о Маманте, послал за ним и, когда его привели, прежде всего спросил, христианин ли он, и правда ли, что он не только сам не поклоняется богам, но и развращает своих товарищей, научая их не повиноваться царскому повелению?

Юный Мамант, как совершенный и зрелый муж, безбоязненно отвечал: