ОТ ПЕЧАЛИ ДО РАДОСТИ

Накрыли большой стол в саду, сначала помянули родителей, сказав много добрых слов. Василий, взял руководство застольем, привыкший к красноречию на службе, он прекрасно справлялся с обязанностью тамады.

Клавдия сидела в центре стола и слезы счастья непроизвольно выкатывались из ее постаревших глаз. Такого счастливого дня и столько добрых слов она давно не припоминала в своей жизни.

–Слава Богу за все! Душа как празднику радуется, ну теперь и на покой можно – блаженно думала она.

Двухведерный самовар, стоящий на отдельном столе, дымил, приглашая выпить чаю, настоянным на душистых травах.

Бублики, пироги лежали в корзинах, ожидая гостей. А Василий, не желая останавливаться, говорил один тост за другим, выражал благодарность партии, правительству, не давая гостям передохнуть и расслабиться.

Алексей, жестом остановил его, поднял стакан с налитой в нем водкой и сказал:

–Брат мой тут произносил тост за добрый мир во всем мире, а я хочу выпить за мир в нашем доме, потому как, добро по миру не рекой течет, а семьей живет. Много бед пришлось вынести нашей семье, а мы выстояли и не сломались и даже когда падали, находили силы подняться, потому что, упав, надо тут же вставать и идти вперед. Жизнь –это подарок. И самое главное, и важное для человека – научиться жить в мире и любви со всеми. Пока мы живы – все можно исправить. Глаза – мера, душа – вера, а совесть – порука. По родимой стороне и сердце плачет, а дорога от сердца к сердцу идет. Берегите семью свою – это Божие благословение вам и путь спасения, дорожите ей, слушайте свое сердце, наполняйте его любовью, берегите свою душу ото лжи,

предательства, гордыни и зависти, живите с миром в душе.

Выше любого закона может быть любовь, выше права – милость, выше справедливости – прощение. Прощайте, и сами просите, дерзайте, делайте добрые дела, пока молоды. Молодость это весна, а весной, если утром тучи, то днем обязательно выйдет солнце, надо только его увидеть, в капельке воды или росы, где оно отражается, или разглядеть маленький лучик света в темноте. Живите долго и счастливо, а мы будем радоваться за Вас здесь или там, на небесах.

Алексей выпил вино, смахнул скатившуюся слезу, подошел к Марфе, взял ее за руку, и они ушли в дом. Вернувшись, они подошли к Галине, Марфа подала ей брошь, которую передала ей на сохранение Надежда, и которую когда-то подарил Наде Семен:

–Возьми, эту вещь, мама просила сберечь для тебя и отдать, если, сама не сможет, береги ее и будь счастлива, это будет памятью о ней, пусть она порадуется за Вас там,-Указав глазами в небо, вздохнула Марфа

Галина с изумлением разглядывала старинную брошку. Все обступили ее, передавая брошь из рук в руки, удивляясь такой изумительной красоте.

Анатолий подошел к отцу, он никогда не видел его таким растроганным, положил свои руки на его плечи, как бы проверяя их крепость и сказал, обнимая его:

–Отец, ты чего это на небеса собрался, ты еще у меня молодой и сильный, тебе жить и жить, и долго видеть свое солнце, а мы всегда будем рядом и не подведем, не сомневайся.

Галину окружили ее отец, брат Николай и Антон. Они обнялись в полной уверенности, что уже никто и ничто не сможет разлучить их.

Нана запела красивую цыганскую песню, Михель подхватил, все стали танцевать, охваченные общим весельем.

Василий, со стороны наблюдавший за восторгом, переполняющим его родственников, не понимал, почему и его не захватила эта всеобщая радость.

«Да, конечно, они выстрадали свое счастье, и потому так рады. А он? Судьба не ломала его, не била, не испытывала на прочность, не устраивала потрясений и разочарований, даже подготовила к потере сына, не огорошив сразу похоронкой, а дала надежду на целых пять лет, постепенно заставляя затихнуть боли, смириться, и тут же подарила дочь, которую он воспитывал, как родную.

Или плохо ее кормил, или плохо одевал? Да нет, никто не может в этом его упрекнуть. Почему же он не радуется так же сильно и не поддается этой эйфории счастья, которая захлестнула всех?

Почему его сердце не отозвалось, не затрепетало радостным стуком, а наоборот неприятно защемило где-то под ложечкой.

Может боится, что Семен заберет дочь? Но тот скоро уедет в свою дивизию с сыном, которого наконец, нашел, а Галина останется с ними, она его дочь и все будет по-прежнему».

Но все равно, неспокойно было на душе, что-то терзало и мучило его, лишая покоя, заставляя спрашивать себя снова и снова:

Что он делал не так? Он честно и правильно жил, не юлил, не приспосабливался. Однако никогда у него не было ощущения такого дурманящего счастья, а душа его ни разу не пела от радости. А может не тот крест нес всю свою жизнь? И что там Алексей говорил про солнце? Оно всегда светило для него тепло и ярко. А может ему нужен был всего маленький лучик счастья, который он не заметил?

Василий посмотрел на Марфу, Алексея, вспомнил свою молодость, призадумался еще сильнее, но так и не нашел ответа, чтобы успокоить стонущее сердце.