От перемены мест слагаемых (СИ)

- Мне нравится, как это звучит! – рассмеялась в ответ Мириам.

Даину тоже явно нравилось, как это звучит. У него теперь постоянно было исключительно довольное выражение лица, ровно с того самого момента, как Мириам приняла его предложение руки и сердца, подтвердив серьезность своих намерений плетением ухаживательной косички. И Торин вполне понимал своего кузена. Так что короли просто обменялись понимающими улыбками и пожали друг другу руки.

Когда обозы тронулись в путь, Бильбо, стоя на дозорной площадке над главными воротами, махала платочком своей новой гномьей родне, тетушке, всем кузенам и Гэндальфу. Впервые с начала ее шпионской карьеры, у Бильбо был самый настоящий официальный отпуск – она осталась здесь в Эреборе вместе со своим супругом, а, значит, все опасные задания и захватывающие приключения теперь будут проходить без ее участия. Бильбо улыбнулась: она ничуть об этом не жалела, потому что ее самое большое Приключение стояло рядом с ней и обнимало за талию. Бильбо счастливо вздохнула и положила голову Торину на плечо.

- А соленые огурцы еще остались? – послышался сбоку голос Тауриэль.

- Остались, - радостно отозвался Кили. – Я сейчас принесу.

- И захвати еще, пожалуйста, клубничное варенье и пару луковиц, - с явным предвкушением промурлыкала Тауриэль.

========== Глава сорок седьмая, или Эпилог ==========

Эребор отстраивался, продолжая поражать скрытым величием, которое постепенно становилось все более явным, чему Леголас не уставал удивляться. Покидать гору, где обосновалась Тауриэль, где занятно курлыкал и жег все, что попало в поле зрения, Рубин, где в библиотеке был порядок и мягкие подушки на скамьях, где Королева-под-Горой смеялась, что это самый большой Холм в ее жизни, где гномы каждым днем доказывали свое право на подземные чертоги мастерством, трудолюбием, напором и сноровкой - покидать эту гору не хотелось. Леголас объяснился с отцом, что хочет подождать Митрандира, уверил уезжающего на вторую гномью королевскую свадьбу мага, что Трандуил разрешил ему остаться, и чувствовал себя очень самостоятельным эльфом.

Ему интересно было посмотреть на другие королевства, не только эльфийские, оценить в деле так бурно нахваливаемые Кили гномьи луки, понаблюдать за горящим великолепием работающих на полную мощность плавилен, заглянуть в кузни, посетить разрушенные Смаугом и восстановленные переходы на склонах горы - те, путь по которым занимал целые дни! Леголас внезапно ощутил себя настоящим юношей, еще младше человеческих детей, интересно ему было решительно все.

За страстью к исследованию потихоньку забывалась страсть к Тауриэль, ну или Леголас убеждал себя, что забывалась. Рыжие локоны рисовались перед внутренним взором при каждом удобном случае: во время наблюдения за огненным закатом, кровавой луной (взошедшей и над Эребором, как по заказу), пламенными плавильнями, раскаленным докрасна металлом, переливающимися рубинами и сияющим Рубином… Леголасу даже показалось как-то, что он видел рыжие прядки, когда заглянул в одну из кладовок за лекарственными травами, за которыми его отправил Оин. Хотя откуда уж здесь-то взяться рыжим волосам было совершенно непонятно. Одним словом, удобных случаев его воображение находило массу.

Сын Трандуила, однако, был не менее упертым, чем любимый отцовский олень, а потому работал над подавлением чувств и всячески отвлекался, закалял волю и испытывал себя на прочность. Размеренный порядок этих испытаний прервало прибытие обоза жителей Синих гор, перебирающихся обратно, в Одинокую гору, откуда они когда-то уходили в страшной спешке, оставляя позади Пустошь и пепелище.

Леголас уже давно понял, что чем больше вокруг гномов, тем интереснее. В отличие от его собственных соплеменников, гномы были шумными, говорливыми, пошло шутили, громко смеялись, много ели и пили, не считали неподобающим сплясать на столе или кинуть в приятеля едой. По меркам эльфов все это, конечно, было дико… но зато так весело! Ни одному эльфу за всю его тысячелетнюю жизнь не пришло бы в голову горланить похабные частушки во время работы. Гномы же не просто горланили, но тут же придумывали новые и устраивали настоящие состязания, соревнуясь в том, кто придумает больше и похабнее. У гномов были свои, совершенно не похожие на эльфийские и по-своему завораживающие легенды, странные обычаи и непонятные традиции. Гномы вели себя совершенно отлично от эльфов, и Леголасу это нравилось.