От перемены мест слагаемых (СИ)

Торин был сердит, и его старались лишний раз не трогать: пока он расхаживал из угла в угол, Компания устроилась на отдых прямо посреди комнаты. Бофур и Бомбур уложили кузена на расстеленный спальник, подозвали Оина, что-то горячо ему доказывали некоторое время, а потом не до конца убежденный Оин приступил к обработке ушибленной головы Бифура.

Что-то сейчас, размышлял Торин, Взломщица не спешит предлагать свои услуги по «простой обработке ран»! Эта мысль одновременно радовала и расстраивала.

Радовала потому, что как ни крути, а Торину досталось особое внимание. Мелькнула крамольная мысль, что, может, если приложить усилия и продемонстрировать свой интерес более явно и не столь экспрессивно, мисс Бэггинс поменяет свой взгляд? Ухаживательная косичка ведь была заплетена? Была. Свое согласие при свидетелях он дал? Дал. Значит, уже можно приступать к ухаживаниям. Конечно, Бильбо не гном, а хоббит. А у Торина, разумеется, опыта в ухаживании за хоббитянками не было никакого. Впрочем, как и за гномками – одно дело со стороны наблюдать и совсем другое самому ухаживать. И все же Торин был уверен, что у него вполне получилось бы впечатлить мисс Бэггинс. Гномка или хоббитянка, а все равно ведь девушка. И прехорошенькая. Торин покосился на свою Взломщицу и вздохнул. Что, если представить, будто Бильбо гномка, за которой следует поухаживать как минимум полгода-год? Ну, или, принимая в расчет обстоятельства их встречи и скорость приближения к Горе, хоть месяца два? Едва успев додумать эту мысль, Торин тут же одернул себя: какие еще ухаживания?! Что на него вообще нашло?! Она ведь даже не гном! И к тому же заявила, что он ей совершенно не нравится! И вообще, сейчас не время думать о таких вещах - есть дела поважнее. Но все же, несмотря на все обстоятельства, мысль об отсутствии у хоббитянки желания лечить голову Бифура продолжала радовать Торина.

А расстраивала потому, что тут явно кузены дали разрешение Оину от своего лица, как ближайших родственников, и от лица бессознательного Бифура – у него и так лезвие топора в голове застряло, дополнительные травмы там явно ни к чему. И если принять во внимание эту информацию, то все рассуждения о своей особенности для мисс Бэггинс можно смело отложить – хоббитянка просто пожалела его разбитую голову, вот и всё. А ещё не была знакома с брачными обычаями. И заплела косицу просто так.

Пока Торин сердито мерил шагами пространство и бросал странные взгляды на Бифура и Бильбо попеременно, Балин воспользовался моментом отдыха, чтобы поговорить с братом - все же они Торину почти родня, следовало как-то обмозговать сложившуюся ситуацию. Отвернувшись к очагу и протянув к огню руки, Фундины обменялись одинаково хмурыми взглядами и завели тихую беседу. Скрипучий голос Балина совершенно терялся за громкими лекарскими командами глуховатого Оина.

- Эх, брат, похоже, рано мы порадовались за узбада, видимо, одинокой без него себя чувствует только гора…

Двалин тяжело вздохнул, ещё раз глянув через плечо на сердитого Дубощита, досадливо повел плечами и только потом ответил:

- Девушка ни при чем. Но надежду подала зря. И всё у Торина не как у обычных гномов! - младший Фундин чуть оглянулся и понизил голос опять. - Нет бы приглядеть себе уже сто лет назад нормальную гномку в Синих горах или Железных холмах.

Балин кивнул, еще раз - контрольный - глянул на прически Торина и Бильбо, кос всё-таки не было. Значит, так и не договорились ни до чего. Старому гному по-отечески было жаль Торина: доля внука Трора была нелегкой, и разделить эту ношу королю было не с кем. Его, конечно, поддерживали и друзья, и родичи, племянники заменили родных детей, но очаг его дома, когда Торин там появлялся, был холоден и тих. В отличие даже от очага в доме этого загадочного отшельника Беорна. Балин размял руки, услышал, как Торин негромко позвал его, кивнул Двалину и отошел.

Глядя на то, как хмурый Торин подзывает Балина и Гэндальфа, чтобы обсудить дорогу дальше на восток, Бильбо испытала мимолетное чувство вины, в груди кольнуло оттого, как сейчас выглядел и смотрел на окружающих подгорный король. Может быть, не следовало так сразу его отшивать?..

«В конце концов, - Бильбо пригляделась к чеканному профилю, маячившему в дверном проеме следующей комнаты, - Торин и впрямь мне нравится, да и эти его объятия на Карроке…» - тело хоббитянки обдало теплом снова от одного только воспоминания.

Разведчица настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила отворившейся позади входной двери, массивной фигуры, легких крадущихся шагов – до того момента, как её оторвали от пола, удерживая за воротник курточки, и не подняли на уровень глаз. Перед задохнувшейся от восхищения хоббитянкой стоял великан! Настоящий, всамделишный великан! Смотрел поначалу несколько враждебно, но приметив, как восторженно сложила руки на груди и немного затаила дыхание Бильбо, видимо смягчился.

От взаимного разглядывания друг друга их оторвал возглас Торина, начавшееся среди гномов движение и перекрывший все звуки голос Гэндальфа:

- Приветствую тебя, Беорн!..