От перемены мест слагаемых (СИ)

- И прекрати называть меня своей прелестью! – теперь в разведчице взыграла девичья гордость – они даже ещё не представлены друг другу, а эта глазастая тва… Голлум уже зовет её так фамильярно!

- Глупая девка! Она думает, ч-што мы зовем её! – насмешничает и обзывается! – Она не знает нас-с, моя прелес-сть!

- Извольте выражаться прилично! – Голлум вздрогнул, будто его окликнула сердитая бабушка, и немного виновато оглянулся. – Я не девка, а Бильбо Бэггинс, владелица Бэг-Энда, что в Шире. А как обращаться к тебе?

- Наша прелес-сть не помнит, раньше было имя, но оно было длинным и покинуло нас-с, голлм, голлм! – похоже, вопрос поставил странного собеседника в тупик.

Бильбо прикинула про себя – сколько самых разных собеседников было у неё за последние два дня: Гэндальф, Нори, Дори, Бофур, попытка заговорить с Бифуром, Фили, ну и куда ж без Кили, Оин, Глоин, Ори, Элронд, Линдир, опять Гэндальф, Торин с его лунными рунами и картой, снова Гэндальф – и никто, даже изъяснявшийся исключительно на кхуздуле Бифур, не вызывал столько вопросов. Хотя, если подумать… Торин с рунами вызывал. Но, разумеется, исключительно рунами, одергивает себя разведчица и достойная представительница клана боевых хоббитов, которые всегда ставят на первое место выполнение взятых обязательств. А вовсе не раздумья над чувствами, нет-нет.

Тем временем существо ждало, периодически поминая свою прелесть и, кажется, рассчитывая загипнотизировать девушку глазами-блюдцами. Дохлый номер, мистер! Она не засыпала даже на финальном тесте по вниманию и красноречию – восьмичасовом чаепитии с самой пожилой (и самой чудаковатой, шила в мешке не утаишь) представительницей рода Туков – самой Маргаритой Настурцией Тук!

Ну что ж, она ещё никогда никого не нарекала, а тут, видно, придется это сделать:

- Мне жаль, что так случилось с твоим именем, но совсем безымянным ты ходить не должен, тем более что сам подсказал, что именно тебе удобнее всего выговаривать – отныне ты зовешься Голлум!

Свежеиспеченный Голлум пялится на Бильбо ещё усерднее, а потом даже пляшет на месте от радости, по всей видимости, имя пришлось ему по вкусу. Странно только, что попытка угрожать на него не подействовала, пришлось искусством слова и игры в загадки – о, Развлекательный Курс Старого Тука! – вынуждать Голлума проводить её к выходу. Разочаровавшийся было в финале игры Голлум – да, Бильбо немного и почти случайно схитрила, но обмен загадками грозил затянуться навечно – вдруг пришел в бодрое настроение опять, забормотал про прелесть активнее, залепетал, что только сплавает за прелестью на остров и вернется – она даже не заметит, как!

Последняя фраза особенно не понравилась мисс Бэггинс, почудилось ей двойное дно в словах Голлума, хотя ждать удара, вроде бы, было неоткуда. Взломщица только кивнула пещерному жителю вслед, а потом тихонько принялась разминаться: что-то подсказывало ей – придется драться, а возможно, и бежать. Бильбо Бэггинс, по матери – Тук, всегда доверяла своей интуиции.

И действительно – первым сигналом тревоги стал ни много ни мало дикий вопль:

- Моя прелес-сть! Она пропала! – горе и скорбь, отчаяние и гнев, разведчица и не могла заподозрить таких ярких эмоций в таком бледном существе неясной породы. – Где?! Где прелес-сть?! Найти прелес-сть!

Впрочем, второй сигнал тревоги тоже такой, что не пропустишь, даже если бы вдруг захотелось:

- А ч-што у неё, гряз-сной вориш-шки, в её гряз-сных кармантс-цах?! – теперь злоба обратилась прямо на Бильбо, это чувствуется даже с берега подземного озера. Жути добавляет ощущение взгляда глаз-плошек Голлума на коже – это противоестественно! – Она долж-шна с-с-сказать, что в её гряз-сных кармантс-цах!

Бильбо предпочла ничего не говорить, а закончить разминку, положиться на удачу и рвануть в коридор, поманивший было током менее затхлого воздуха. Все эти действия сопровождал ещё более жуткий и уж совсем нечленораздельный крик-визг Голлума посреди озера:

- Она украла её!

А потом они играли в догонялки, это развлечение затянулось, даже на вкус Бильбо, слишком, но точку поставил незаметный выступ - она упала, покатилась кубарем, затормозила руками, попала в полы походной курточки, вскочила, но Голлум был уже слишком близко, а меч как назло отлетел!.. Разведчица уже готова была вступить в бой голыми руками, но взбешенный пещерный житель промчался мимо, плача-рыча о своей прелести! На пятачке с развилкой он заметался, простонал про выход – если воришка уйдет, то унесет прелесть насовсем! Как только Голлум скрылся, Бильбо подняла меч и поспешила за преследователем, превратившимся в проводника. По пути она прислушивалась к несвязному на первый взгляд бормотанию и узнала много нового о том колечке, что само скользнуло на её палец, без помех перекочевав из кармана, когда она упала. Это кольцо или Прелесть, как величал его Голлум, делало носителя невидимым. Но что-то подсказывало Бильбо, что злоупотреблять невидимостью не стоит – сосредоточенный на кольце Голлум явно не тянул на пример для подражания.