От пистолета до кольца

По утверждению детей, Полина была… не то чтобы подругой, но хотя бы ближе всех к Анжелике. И Ирина решила не звонить.

Телефон здорово облегчает работу, но Ирина предпочитала личные визиты, во время которых намного легче понять, врет человек или нет…

Да и не работает ведьминское чутье по телефону. Надо лично явиться, в глаза посмотреть, рядом постоять. А Ирине нужно было сейчас именно это.

Слишком дорого встанет ошибка. И ей, и девочкам.

Полина оказалась дома.

Симпатичная брюнетка семнадцати лет от роду готовилась к ЕГЭ. Сидела с учебниками, и Ирину встретила без особого восторга.

– Добрый день. Проходите.

Ирина поздоровалась, нацепила бахилы – разуваться было лень, и прошла в комнату девочки. Огляделась.

Барби-дом.

Все розовое, белое, в рюшечках… брюнетке – совсем не в тему. А вот блондинка здесь смотрелась бы очень органично.

Полина проследила за ее взглядом.

– Да. Мать обставляла.

– И?

– Обещала поменять обстановку, как мне восемнадцать будет. Летом в магазин пойдем, если ЕГЭ сдам не ниже восьмидесяти баллов.

– Стиль модерн?

– Именно! – кивнула девушка. – Минимализм и простор.

– Вам пойдет.

Полина посмотрела с чуточкой симпатии. Приятно, когда тебя понимают, так?

– Мать просто не понимает, что мне вся эта мишура не нравится. Только и слышно: Поленька, ты же девочка! Ты должна быть нежной и женственной!

– У родителей это бывает, – согласилась Ирина. – Они просто не слышат детей.

– Не хотят слышать.

– Как и у Анжелики?

Полина тряхнула головой так, что метнулась толстая коса.

– Да. Там только еще хуже было. Мы, правда, не дружили, Алка вообще дружить не умела, хоть и пыталась.

– Алка?

– Анжелика свое имя вообще ненавидела. Просила называть ее Аллой. Ребята, понятное дело, плевать на это хотели, а я называла. Пусть, если ей приятно.

– Я думала, ее все устраивало?

Полина скривилась.

– Устраивало? С такой мамашей? Шутить изволите?!

Ирина подняла брови.

– А что не так? Бить – не били, травить не травили, каторжно пахать за кусок хлеба тоже…

– Когда вы так говорите, выходит, что мы и правда сволочи неблагодарные.

– А вы – благодарные? Или не сволочи? Вы объясните, чтобы я поняла, – поддела Ирина.

Полина посопела немного, здорово напоминая при этом сердитого ежика, а потом заговорила.

Любовь. Зачем ты мучаешь меня?[6]

Автор имел в виду немного другие мучения, а детям его фраза тоже подошла. На отлично!

Родители любят своих детей, да. И дети любят родителей. А достигнуть взаимопонимания не могут.

Никак.

Полину ломали под барби-долл, наплевав на то, что ей хочется заниматься единоборствами, научиться стрелять из пистолета и поступить в юридический. А лучше – сразу в школу полиции.

Впрочем, она собиралась все равно поступить по-своему. Тут же что главное?

Подать документы, поступить на бесплатное, и чтобы общагу дали.

На первое время у нее деньги есть, шмотки есть – справится. А там и подработает.

Анжелике было еще хуже.

Мама научила дочку читать. Но делать выводы не научила. А дочка смотрела вокруг и видела – она живет в нищете. Ладно, не то чтобы в гольной нищете, но в бедности.

А рядом ходят люди, которые на обед могут просадить больше, чем у нее карманных денег за месяц.

И ей хотелось!

Денег!

Много!!!

ОЧЕНЬ много!!!

Любви тоже хотелось, но меньше, чем денег. А вот их…

Очень хотелось. И Анжелика допустила распространенную ошибку.

Вместо того, чтобы как Полина, сказать – я выучусь, вырасту и заработаю миллионы – и это реально! Просто пахать придется каторжно, и не день, не год, а лет десять минимум…

Анжелика, начитавшись романов, поняла, что в мире есть богатые мужчины. А она – красивая девушка. И тут главное – не продешевить.

А то, что купленное – только вещь. То, что называя себе цену, ты перестаешь быть личностью.

То, что купленную вещь можно заменить на другую такую же….

Об этом в романах не пишут.

Там пишут о великой любви… да к чему?

К тапочкам?

Даже если вы будете прижимать их к сердцу, так ведь все равно выкинете в свое время! Или еще одной парой обзаведетесь…

Но и об этом сейчас не пишут. А уж после пропаганды БДСМ и стокгольмского синдрома…

Ирина бы таких в морг водила.

Ага, недавно было, жаль в газеты не попало. Поигрались детки в «Оттенки серого».

Девочка в морге, мальчик в тюрьме. Размазывает сопли и уверяет, что все было по добровольному согласию. Просто девочка какая-то хрупкая попалась…

Анжелику в морг никто не водил. И она мечтала о принце. Обязательно – на белом лимузине. Ладно, «мерседес» тоже допустим.

И недавно…

– Она не говорила, где познакомилась?

– На улице. Бежала в магазин, а машина ее водой из лужи окатила.

– Действительно, зачем изобретать велосипед? – хмыкнула Ирина. Способу этому лет уж сто как будет. – А что потом? Ей предложили купить новые шмотки?

– А вы откуда знаете?

Ирина закатила глаза.

Да, да, кто бы спорил, читать романы – полезно. Но хоть что-то могла бы на себя примерить юная дуреха? А не только свадьбу с принцем?

– А мать об этом почему не узнала?

– Она в поликлинике была в тот день. Алка еще смеялась, что повезло. Днем раньше, днем позже… и точно ничего бы не склеилось.

Значит, еще и следили.

– Она своего парня не описывала?