От племени к империи. Возникновение русского государства и права

С грустной иронией В. О. Ключевский писал: «Ссылка, впрочем, только помогла его учено-литературной производительности: вместе с достаточным содержанием ему предоставлен был в Тобольске полный досуг, которым он даже сам тяготился, жалуясь, что ему никакой работы не дают, а кормят хорошо, словно скотину на убой. В Сибири он много писал, там написал и свою славянскую грамматику, о которой так много хлопотал, над которой он, по его словам, думал и работал 22 года»¹⁴⁷.

В своем труде «Политика» («Политичны думы», «Размышления о народе», «Разговоры об владетельству») Крижанич осуществил детальный анализ политических, экономических и культурных особенностей российского общества.

Крижанич, искренний славянский и даже русский патриот, жестко критиковал российскую действительность и русский народ за леность, косность, неграмотность, неопрятность, пьянство, расточительность. В современной ему литературе нет других примеров самокритики такой мощи и глубины, какую он оставил нам в наследство. Целью такой критики было стремление пробудить в правящем слое России желание изжить эти недостатки.

«Чужие народы ходят в черных и серых одеждах без золота и каменьев, без снурков и бисерных нашивок; цветные ткани идут только на церковные да на женские одежды, а у нас на Руси один боярин тратит на свою одежду столько, сколько бы у других стало на трех князей. Даже простолюдины обшивают себе рубахи золотом, чего в других местах не делают и короли. Немцы в жестокие морозы ходят без шуб, а мы не можем жить без того, чтоб не закутаться в шубу от темени до пят. Иноземцы укоряют нас за грубость и нечистоту. Деньги мы прячем в рот. Мужик держит полную братину вина и запустит туда оба пальца, и так гостю пить подает»¹⁴⁸.

«Подданные всех чинов и сословий должны все называть себя холопами великого государя. Они также должны проявлять холопство и подписывать свои челобитные уменьшительными именами: Федька, Ивашка, Пашка, Васька… И если какой-нибудь боярин провинится, ему назначают варварские и холопские наказания»¹⁴⁹.

«Все делается втайне, со страхом, с трепетом, с обманом, везде приходится укрываться от множества „оправников“ (чиновников), обдирателей, доносчиков или, лучше сказать, палачей. Привыкши всякое дело делать скрытно, потакать ворам, всегда находиться под страхом и обманом, русские забывают всякую честь, делаются трусами на войне и отличаются всяческой невежливостью, нескромностью и неопрятностью…»¹⁵⁰.

Крижанич резко протестует против практики широко распространенных доносов – так называемых «слова и дела»: «Злобно толкуют (подслушанные) чужие слова и обвиняют человека в хуле на государя, когда на самом деле не было никакой хулы; за невинные слова людей тащат к допросам, к пыткам, замучивают их беспощадным образом. Судьи же стараются угодить царю, а при этом и в свою пользу выжимают деньги с обиженных»¹⁵¹.

Базовый вывод этой работы – необходимо осознать, что при существующей системе управления страна сильно отстала в своем развитии от передовых стран и находится в тупике. Чтобы выйти из него следует осуществить критическое освоение достижений Западной Европы. «Теперь пришло время для нашего народа учиться; Бог возвысил на Руси такое славянское государство, какому подобного не было в нашем народе в прежних веках; а мы видим и у других народов: когда государство возрастет до высокой степени величия, тогда и науки начинают процветать в народе»¹⁵².

Конечно, в сторону Западной Европы и раньше заглядывались такие правители Московского царства, как Борис Годунов, Дмитрий (Лжедмитрий I), дети Алексея Михайловича (Федор, Софья и Петр), воспитанные Симеоном Полоцким, яростным обличителем православного фундаментализма. Только правление этих царей, за исключением Петра I, было очень коротким.

Крижанич мыслил стратегически. Он не подвергал сомнению основу Русского государства – самодержавие: «В России полное самодержавие, повелением царским можно все исправить и завести все полезное»; «Государь созовет всех нас, и все мы „ядрено“ будем помогать ему, всякий по своей силе, как устроить и обособить то, что полезно и добро для общества и всего народа». Другими двумя столпами государства он считал православие и сословность.

Впрочем, романтические представления, что все указания самодержца исполняются по одному щелчку, у Крижанича быстро рассеялись в Тобольске. Тем не менее, как ни странно, оптимизма он не потерял, скорее стал смотреть на вещи более объективно.