От пращуров моих (Часть 1)

29 декабря 1919 г. школьный работник 5 школы

N 599 1 ступени.

Председатель Школьного Совета

/подпись/Н.В.Тихомиров

Секретарь /подпись нрзб./

(на обороте удостоверение подписей)

14 января 1920 г. - День Ангела Марии Тимофеевны.

Ольга дарит ей стихотворение:

НАША МАМА

Вечно трудящая личико бледное,

В глазках так часто слезы блистают.

Мамочка милая, наша родная

Часто нас долго ласкает.

-------------

О как приятно бледные ручки

Крепко к груди прижимать!!

В бледные щечки, в кроткие глазки

Крепко ее целовать!!

---------------

Наша мамуся все время трудится,

Ночью так часто не спит.

Так исхудала родная,

Все за работой сидит.

---------------

Бывало проснешься ночною порою

Придвинутый стол у кровати

стоит

И лампа трещит догорая

И мама с работой сидит.

-----------------

380

Я к ней подбегу, обнимать ее стану.

Воспаленные глазки она поднимает

Целует меня, обнимает родная,

И долго и нежно ласкает.

1 Ляля Берггольц"

19 --20 г.

14

"Четырежды смертной хваткой хватал нашего папу тиф - сып

ной, брюшной, возвратный, паратиф, - четыре раза княжна Варв

ара вытаскивала его из смерти.

Мы жили в те годы в древнем городке Угличе и узнавали об

этом от мамы: четыре раза долго-долго не было никаких вестей

от отца, а потом вдруг приходило совсем коротенькое письмецо,

и мама горько и долго плакала над ним, а потом вела нас в це

рковь Димитрия-на-крови, ставила на колени перед страшными

темными иконами и чужим, жестяным, не маминым голосом говори

ла:

- Дети, помолитесь за княжну Варвару. Она опять спасла жи

знь вашему отцу....

Быть может, именуя так женщину, которая волей судьбы за

няла ее место в жизни и сердце любимого ею человека, она нах

одила какое-то, пусть крохотное, утоление своей ревности

утоление тщеславием? Все-таки не кто-нибудь, а родовитая кня

жна спасла жизнь ее мужа, отца ее детей."

(О.Берггольц,"Дневные звезды",стр.320-321)

Но как показывают дневниковые записи М.Т. конца 1921 г.в

глубине души она совершенно не смирилась с существованием кн

яжны Варвары Николаевны, но по своему обыкновению переживала

все внутри себя, ничем не выказывая свои переживания внешне,

и, внутренне надеясь на добропорядочность княжны Варвары, по

верив в нее при их знакомстве в Москве еще до отъезда в Углич.

Дневниковая записочка М.Т. на половинке листа из учеб

ной тетради в линейку, черными чернилами

"1920 г.

Теперь мне ясно___ вижу___ вижу___, что смешна___ я___

с моими___ чувствами___ и переживаниями. Неужели не хватит___

сил___ не смогу я___ похоронить___ все что было___ для меня

жизнью___ и не создам нового___ Господи___ похоронить___ так

трудно___ведь оно живет___ и сейчас во мне___ это чувство___

Была его судьба___, были люди___,бьет, а он___ и оно___все___

живет___ и живет___"

Весна 1920г.

"Я плакала.

- Мама пусти!Мам,ну пусти-ж-ж-ж...

381

- Нет, Леля, и не проси, и не мучь меня. Грязь, распути

ца, ноги промочишь, что я с вами делать буду?....

Я рыдала.

- О-риф-метика у нас...Десятичное умножение у нас...

- И не мучь меня.... Подожди, вот скоро сапоги выдавать

будут...

Я выла как труба.

- Я... по камешкам, я у дяденьки на заду уеду. Орифмети

ка.... десятичная....

Мать уходила на работу.

Проснулась сестра и высунула из-под груды одежд голову,

расстрепанную со сна.

- Что? Ревешь? Опять мама в школу не пускает?Вот и учись

тут!

Она опять полезла в пещеру постели.

Мать ушла,поручив нас хозяйке"

("Углич",стр.3)

"И уже лежа в постелях под грудой платья все еще толкова

ли о политике и еде, а мать снимала крупных вшей с наших ноч

ных кофточек; вши щелкали как выстрел, и каждый выстрел сопр

овождался ужасом матери.

- Нет, здесь жить нельзя, - сказала она. - Надежда Васи

льевна опять выбросила нашу конину из печки... Придется пере

езжать в монастырь." ("Углич"стр.21-22)

"... Мы жили то на одной, то на другой улице в разных до

мах, но дольше всего по ордеру горкоммуны в келье Богоявленс

кого девичьего монастыря, это было наше последнее жилье в Уг

личе. Наш корпус был самым дальним, угловым, он стоял в конце

монастырской стены, близ дремучего садика, над глубоким, при

таившимся под огромными липами прудом, а в школу мы иногда

ходили не по улице, а по темному коридору в толстой каменной

монастырской стене. Ходить по этому коридору было страшно,за

то в оттепель не промокали валенки. А школа помещалась в том

же монастыре, на другом конце, в красном кирпичном здании,ко

торое раньше называлось "покоями" и стояло прямо напротив вы

сокого белого собора с пятью синими главами, и главы были ус

ыпаны крупными золотыми звездами.

Мы прожили в келье лето, осень и зиму, - главное, зиму

двадцатого года... Ух, какие это были медленные, ледяные веч

ера, с вонючей слепой коптилкой, с грозным ревом близких мон

астырских колоколов,... А мама по вечерам уходила в нашу шко

лу на работу, в ликбез,где старухи учились читать,как малень

кие"

(О.Берггольц,"Дневные звезды",стр.153-154)

Из детского "Альбома"

Сон Олюньки

382

Как только Олюнька в кроватке

уснет

К ней Ангел хранитель слетает,

И дивную, райскую песнь ей поет,

И Олюньку он усыпляет

И видит она; что в небе живет,

И что перед богом стоит,

И что ей Спаситель в лицо,

Так кротко, с любовью глядит

И шепчет Олюнька: "О Боже, мой Боже