От себя не убежишь (СИ)

Донской разочарованно уткнулся туда же, где только что были его губы. Вдохнул мой запах. А потом посмотрел мне в лицо и сказал:

— Позже продолжим, колючка.

Он резко поднялся и скрылся в ванной. А я запоздало поняла, что только что могло произойти. Я — не ханжа и не блюстительница морали, но… О чем я вообще думала? Вернее, чем? Это же Донской! Он — друг Стрельцова. Даша, ты всех самых опасных оборотней будешь в своей постели собирать?

Встала. Запахнула халат. Ничего мы не продолжим, мохнатый! Я буду держаться от тебя как можно дальше.

Донской из ванной вышел быстро, окинул меня взглядом, сказал:

— Не задерживайся, колючка.

И покинул мой номер.

Мне на сборы много времени не нужно было. Умылась, оделась, завязала в хвост волосы. Пятнадцать минут и я готова. Я одевала кроссы, когда в номер зашёл Донской.

— Готова? — спросил он.

— Да. — ответила.

Встала, позвала с собой Малыша и вышла за дверь, любезно открытую передо мной Донским. Оборотень закрыл за нами дверь номера, догнал меня, взял за руку и переплел наши пальцы. Посмотрела на него возмущённо и начала вырывать свою руку. Но кто бы мне дал это сделать?

— Даш. — сказал мужчина. — Не дергайся, ладно? Мне это сейчас нужно.

Что ему нужно? Идти со мной за руку? Какой бред! Но что-то в его в голосе заставило меня оставить свои попытки. Так мы и шли до моей машины. Донской посадил меня на заднее сидение, запустил назад Малыша и сам залез в машину с другой стороны. Водитель был тот же, что и вчера. Рядом с ним сидел также Андрей. Как только Донской сел, он опять сграбастал мою руку, которую начал поглаживать большим пальцем, напоминая о совсем других ласках. Фу, Даша! О чем ты думаешь? Прекрати! Ты решила держаться от него подальше, вот и держись!

Да и вообще мне не нравится его поведение, а ещё больше мне не нравится моя реакция на него. Нервно выдернула свою руку. Донской недовольно на меня посмотрел, но ничего не сказал.

Мы заехали в какую-то кафешку, где оборотни позавтракали, а я отказалась. От еды все ещё воротило. Скоро все пройдет, но пока ещё есть я не могла. Далее мы загрузились в машины и покинули город.

Наш путь длился около трёх часов. Я поняла, что мы приехали на место, потому что Донской расслабился. Судя по местности, что я видела, меня привезли в стаю. Что было странно. Чужаков редко привозят в такие места. Это был большой поселок с одноэтажными и двухэтажными домами, детскими и тренировочными площадками.

— Мы здесь ненадолго. — оповестил меня Донской.

Ничего ему не ответила. Мы подъехали к одному из домов. Донской вышел, помог выйти мне, выпустил Малыша. Взял меня опять за руку и сказал:

— Даш, мне нужно решить кое-какие дела, побудьте здесь.

Как будто у меня или Малыша был выбор.

Из дома к нам вышла женщина в возрасте. Пожилой ее трудно было назвать. Она была выше меня, но ниже Донского, и точно имела несколько килограмм лишнего веса. Её темные волосы были собраны на затылке, в пучок. Одета в штаны, тунику и фартук, который она снимала на ходу. Женщина подошла к нам, окинула внимательным взглядом, заметила, что Донской держит меня за руку и улыбнулась мне:

— Рада тебя видеть, девочка. Думала не доживу до этого момента. — она посмотрела на Донского. — И тебя рада видеть, оболтус. Иди сюда. — она открыла руки, и Донской отпустив мою руку, обнял ее.

Потом отстранился и сказал:

— Мам, я Дашу у тебя оставлю до вечера.

— Оставляй, конечно. — махнула рукой женщина.

Донской отпустил ее и вернулся ко мне.

— Побудь здесь. — посмотрел он мне в глаза. — И прошу без глупостей, Колючка. Из поселка тебя все равно не выпустят. Так что дождись меня.

Фыркнула на это его предупреждение, а оборотень резко развернулся и пошел к гелику, который ждал его. Через минуту мы с… мамой Донского остались одни.

— Пошли в дом, девочка. — сказала мне женщина и собралась уходить.

— Я это… — остановила ее. — С собакой.

Она обернулась, посмотрела на Малыша.

— Воспитанный? — спросила.

— Да.

— Тогда бери с собой.

— Спасибо. Пошли, Малыш. — сказала псу. — Только веди себя прилично.

Мы зашли в дом и прошли на большую кухню.

— Тебя ведь Дашей звать? — спросила женщина.

Я кивнула, подтверждая.

— А я — Мария Николаевна. — представилась она. — Как ты уже поняла, я — мама Максима. Есть хотите?

Мысль о еде уже не вызывала отвращения, а значит можно было поесть.

— Можно. — ответила ей.

— Тогда мой руки. Вторая дверь по коридору — ванная, полотенце найдешь там.

— Хорошо. Малыш, ты со мной? — посмотрела на пса.

— Оставь его. Я ему вкусняшек дам, ему же не нужно руки мыть.

Кажется, это была попытка пошутить. Видимо, она тоже не совсем понимает, как со мной себя вести.

Я нашла ванную. Она была просторной с хорошей отделкой. Умываясь, пыталась упорядочить мысли. Донской оставил меня здесь, чтобы не мешалась, пока он решает свои дела. Почему здесь? Почему не где-то ещё? Ощущение заботы с его стороны не покидало, но я не могла в нее поверить. Скорее поверю в то, что он выбрал это место просто потому, что мне отсюда не сбежать. Территорию стаи охраняют, и вряд-ли меня выпустят на машине отсюда. Так что побег откладывается. Пока откладывается.