От себя не убежишь (СИ)

Тихо вышла, прошла по коридору в кухню и заметила странность. Малыш в углу грыз большую кость, а Мария Николаевна стояла возле стола. И странной была поза в которой она находилась. Одна рука ее была прижата к груди, а другой она опиралась на стол. Лицо было бледным. Голова опущена. Глаза прикрыты. Губы сжаты в тонкую линию.

Быстро подошла и заглянула ей в лицо:

— С вами всё хорошо?

Мария Николаевна приоткрыла глаза и выдавила из себя:

— Помоги…

Глава 5

— Помоги сесть. — попросила она.

Я обхватила женщину и помогла дойти до небольшого дивана, стоящего прямо в кухне. Мария Николаевна села, а вернее сказать упала на диван и прикрыла глаза. Рука все также лежала на груди в области сердца. Лицо было бледным. Губы искривила болезненная гримаса. Я села рядом, взяла ее за свободную руку и направила силу, прогоняя по телу энергию и тем самым облегчая боль.

— Шшшш. Сейчас будет легче. — сказала ей.

Через несколько минут лицо женщины порозовело, и она открыла глаза.

— Спасибо. — сказала Мария Николаевна, глядя на меня.

— У вас же сердце? — спросила её. — Почему не лечите? Не думаю, что у вашего сына нет на это средств.

Медицина — дорогая штука, но не для Донского. Мне казалось непонятным, что имея деньги и связи оборотень не озаботился здоровьем матери.

— Максим не знает. Никто не знает. — сказала она, а потом сжала мою руку. — Я прошу не говори ему.

— Но почему? — удивилась я. — Он же ваш сын.

— У него итак проблем хватает, чтобы ещё на меня время тратить.

— Да что вы такое говорите? — возмутилась я. — Он — ваш сын. Он должен знать.

— Эх, девочка. — вздохнула она. — Недолго мне осталось. Болезнь быстро прогрессирует. Не заметили вовремя и вот… Лекари дали пару месяцев ещё. Если скажу, он же будет вину чувствовать, рваться сюда будет. А у него делов вон сколько, да и ты теперь появилась…

— Я то здесь при чем? — удивилась я, потом вздохнула и сказала. — Погодите, дайте посмотрю.

Я положила руку на грудь женщины, закрыла глаза и зашептала слова силы, пуская энергию. Картина, открывшаяся мне, была…не очень хорошей, но я бы не сказала, что прямо совсем критической. Ей можно было помочь, и я могла это сделать, но у меня были вопросы.

— Вы же обращались к магам-целителям?

— А к кому ж ещё? К ним и ходила.

— И что говорят?

— Да я в этом ничего не смыслю. Могу бумажки показать, что дали. Мне объяснили, что ничего нельзя сделать. Поздно.

Вот уроды! Что там за медики такие?

— А почему вы не сказали, кто ваш сын?

— А зачем? — удивилась оборотница. — Какая разница я или кто-то другой?

Наивность женщины поражала, но ещё больше удивляла безалаберность целителей. Ей можно помочь, просто нужен был кто-то, кто умеет работать с энергиями. В больнице должны быть такие. Если нет, то они хотя бы должны были сказать, про такую возможность. Но почему-то не сказали, а отослали умирать. Странно все это.

— Мария Николаевна. — посмотрела на женщину. — Я могу вам помочь. Доверитесь ли вы мне?

— Ты? — она удивлённо посмотрела на меня, а потом понимание проступило на ее лице. — Ты сильная. Поэтому он тебя выбрал. Делай, как знаешь. Я верю тебе.

Я не поняла при чем тут моя сила и выбор Донского, но расспрашивать сейчас было не время.

— Ложитесь. — сказала ей.

Диван был, конечно, маловат, но на нём все равно можно было лежать. А мне это нужно было, чтобы почувствовать потоки внутри тела. Я встала на колени перед диваном, положила ладони на грудь женщины, прикрыла глаза, и в комнате зазвучали слова на древнем языке.

Тело любого живого существа состоит из различных энергий. В нем циркулируют несколько основных потоков и множество мелких. Они заставляют органы работать. Оборотни мало болеют и долго живут. И в этом заслуга огромной животной энергии внутри них. Она не даёт органам быстро изнашиваться, сохраняя и оберегая их. Если происходит болезнь или какое-то нарушение в организме, нужно в первую очередь смотреть состояние потоков. Это мне ещё бабушка объясняла. Родители думали, что мне с моей силой дорога в медицину, вот и просвещали. У Марии Николаевны случился какой-то сбой, вследствие которого энергия перестала защищать сердце. И да, она могла умереть. Ещё какое-то время такого состояния, и ей уже невозможно было бы помочь. По хорошему нужно было разбираться с горе-целителями, которые умышленно или нет обрекли женщину на смерть.

Через некоторое время посмотрела в изумленные глаза женщины. Кстати, у Донского глаза его матери.

— Как вы себя чувствуете? — спросила её.

— Как до болезни. — она улыбнулась. — Лучше, чем когда-либо. Ты — обладаешь целительской силой?

— Нет. — покачала головой я. — Я работаю с энергиями. Вам просто нужно было выровнять потоки, чтобы наладить нормальную работу, остальное ваш организм сделает сам. Я лишь немного ему помогла.