От себя (СИ)

— Вы о чём? — резко выдергиваю назад свою руку и с вызовом смотрю ей прямо в глаза.

— Дурочкой не прикидывайся! — буравит меня пьяным взглядом, в котором читается ярая неприязнь. — Я видела, как вы вдвоём растрепанные выходили из того служебного помещения. Ты ещё платье поправляла…

— И что? — невозмутимо натягиваю на себя маску безразличия, втайне мечтая, чтобы хоть кто-нибудь шандарахнул меня по голове.

Возможно так получится забыть последний час моей никчемной жизни.

— Бесстыжая! Он же женат! — святая женщина практически ультразвуком взывает к моей совести.

— А вы повторяйте себе эту фразу каждый раз, когда пытаетесь зажать его в темном углу. Договорились?

— Что??? — краснеет и задыхается от возмущения. — Да… Да как ты смеешь?! Я… Я никогда…

Вскидываю ладонь в жесте: «Отвали!» и разворачиваюсь к лестнице.

Борясь с первыми последствиями от запоздалого осознания, я торопливо устремляюсь к выходу, больше ни секунды не сомневаясь в том, что расплата за содеянное не заставит себя долго ждать.

На долю секунды мелькнула мысль: а что, если это Элла Львовна промыла мозги моему Дане? Вдруг она что-то ему сказала?

Также быстро отметаю это предположение.

Когда бы она успела? Да и откуда у неё контакт Дани? Это чушь… Она, конечно, после вчерашнего меня люто ненавидит, но сомневаюсь, что смогла бы так резво отомстить.

Тогда кто? Мама? Навряд ли. Она же просила не впутывать её…

Меня греет иллюзия, что, может, поведение Дани это какая-то ошибка. Что, если оно вообще никак не связано со мной и Симановичем, и всему есть другое логичное объяснение?

Устав от бесцельных скитаний по метели и окоченев окончательно, я поддаюсь соблазну забежать в ближайшее кафе и чем-нибудь согреться.

Вокруг всё празднично украшено гирляндами и другими предметами новогодней атрибутики. Люди за столами весело болтают, смеются, пьют глинтвейн и предвкушают завтрашнюю ночь, когда можно будет все начать с чистого листа.

Будет ли у меня такая возможность?

— Ваш чай с дольками мандаринов и корицей!

— Спасибо.

Официант удаляется, а я продолжаю залипать на белоснежное буйство погоды за окном, понятия не имея, что мне делать дальше.

Вздрагиваю от короткой вибрации телефона под ладонью.

Снова сообщение от Симановича.

«Соня, с тобой всё в порядке? Почему ты не пришла на работу?»

Хочется ответить: «Сдохла вашими стараниями!», но я просто удаляю сообщение.

Чего он ко мне привязался?! Не всё, что хотел, получил?

Сейчас я испытываю к нему только отвращение. Да и к себе тоже.

— Девушка! Может, составить вам компанию? Я заметил, что вы скучаете…

Ко мне без спросу подсаживается какой-то парень. На вид ему лет двадцать. На смазливом лице самоуверенная улыбка, которую хочется сцарапать ногтями.

— Я не разрешала садиться ко мне.

— Нет? Красивая девушка не должна проводить время в одиночестве… — недоделанный пикапер кинулся в бой.

— Я и не одна.

— А с кем? — картинно оглядывается по сторонам, изображая удивление. — Я давно наблюдаю за этим столиком.

— Слушай, мне сейчас вообще не до шуток. Вставай и уходи! — прерываю раздражающий трёп. — Терпеть не могу навязчивых клоунов…

— Это ты про того, с кем сюда пришла? Клоун-невидимка?

— Нет, клоун — остряк! Когда это мы перешли на «ты»?

— Только что.

— Я сейчас позову официанта и попрошу тебя выпроводить!

— Валяй!

— Что тебе от меня надо? Разве не заметно, что я не расположена к пустому общению?

— Заметно. Но я познакомиться хочу. Понравилась ты мне… Где учишься?

— А-а-а… Вот оно что. Решил, что я студентка… Спешу расстроить: я уже взрослая тётя, которая совсем скоро выходит замуж! — на последних словах мой голос надламывается.

Верю ли я теперь сама в то, что говорю?

— О, тем интереснее!

— Ау, тебе ничего не светит! И ты меня утомил! Молодой человек! — жестом подзываю к своему столу официанта.

— Может, хотя бы номерочками обменяемся?

— Нет! — тянусь к сумке за карточкой, пока сотрудник кафе, как назло, медленно идёт в нашу сторону.

— Почему?

— У меня жених есть! Этого мало?

— Почему же ты тогда сейчас не с ним?