От сессии до сессии

Они обернулись разом, как по команде. Если бы с небес раздался гром, они бы так не напугались. Откуда он появился? Упал с неба? Сидел в придорожных кустах в засаде, выжидая нарушителей общественного порядка? И вот они, голубчики, попались! Перед ними стоял милиционер. У него было всё, что положено: форма, погоны, свирепое выражение лица и даже кобура на боку, в которой, возможно, покоилось до поры до времени огнестрельное оружие. Это обстоятельство больше всего опечалило друзей, потому что первым побуждением было задать стрекоча. Но пуля летит быстрее.

— Это…

— В общественном месте устроить такое! Это расценивается как мелкое хулиганство. С возможным причинением вреда общенародной собственности в лице остановки. Статья… статью вам скажут в отделении.

— Товарищ милиционер! — заканючили они. — Простите нас, пожалуйста! Мы больше никогда не будем! Пива выпили. Сами должны понимать. До общежития бы не вытерпели. Организм бы просто не выдержал. А это необратимые последствия. Возможно со смертельным исходом.

— Так мы еще и в нетрезвом состоянии? А это статья… В отделении вам скажут. Сами идет или наряд вызывать?

— Наряда не надо! Ну, будьте человеком! Что ж нам в штаны что ли? Это же негигиенично.

— Лес же рядом. А вы прямо на остановке. В общественном месте, так сказать. Оскорбляете человеческое достоинство, так сказать, непотребными антиобщественными действиями.

Миша вытаращил глаза.

— Лес? Да это же живые существа! Да чтобы я на живое существо? Я не убийца какой-нибудь! Пусть у меня лучше мочевой пузырь лопнет! Пусть я лучше сквозь землю провалюсь!

— Следуем! А то еще и оказание сопротивления работникам правопорядка добавлю. А это уже серьезная статья. В отделении вам скажут какая.

Дежурный сержант поднял голову. И с удивлением уставился на них. Вроде бы окончательно распрощались. Удивление сменилось восторгом. Ребята не могли появиться здесь случайно.

— Опять вы? Кого-то задержали? Ну, вам ордена уже пора выдавать, неугомонные вы мои!

Милиционер, приведший их в отделение, кивнул:

— Ага! Ордена на арест! Честно заслужили, ни отнять, ни прибавить! Постарались, так сказать!

— Арест? Ты чего молотишь? Да это лучшие друзья милиции! — возмутился сержант.

— Какие они нам друзья, не знаю. А вот остановочный павильон чуть не унесся в пенистом бурлящем потоке. А виновниками этого события могли стать вот эти три богатыря.

Он поведал о том, за что задержал троицу. Лицо сержанта то кривилось, то разглаживалось. В конце концов, он засмеялся. Коллега посмотрел на него с недоумением. Рукавом вытер глаза.

— Ну, чего вы, ребята, в лесок не могли отойти? Обязательно надо было остановку поливать?

Опять Миша возмутился:

— На живое дерево? Знаете, что у нас за это делают: отрезают хозяйство вместе с головой. Как только у вас язык поворачивается предложить такое святотатство, издевательство над живым?

— Будем оформлять протокол? — спросил милиционер, приведший их. Ему лишняя галочка в отчете не мешала.

— Ты чего? Идиот? Если мы всех будем тащить, кто мочится на улице, то нам и настоящими преступниками некогда будет заниматься. Ты хочешь, чтобы над тобой смеялись? Они, кстати, сегодня задержали реального хулигана в отличии от некоторых. С судимостью мужик. Проявили, так сказать, мужество. А ты их за то… тьфу ты! На этих орлов, героев хочешь оформить протокол за то, что они побрызгали на стенку? Кем тебя после этого называть? Ты с головой-то хоть дружишь?

— Нет так нет! Я-то чо?

— Ну, так вот! Иди! И наблюдай за порядком на вверенной тебе территории. А не занимайся фигней!

— Вам виднее!

Сержант вышел из-за стойки и уже второй раз за день пожал им руки. На этот раз еще крепче.

— Ребята! Не обижайтесь на него! Идиотов везде хватает. Вот и воспитывай таких. Трудная у нас работа.

Уж точно теперь в общежитие. Да и темнело. Пока дойдут, совсем стемнеет. День прошел. Завтра лекции, семинары, обычная студенческая рутина. А душа просит праздника.

Кстати

ДНД (voluntary people's guard) — это добровольная дружина, добровольные помощники милиции. Рабочие и служащие шли в дружинники, потому что за день дежурства можно было заработать день отпуска или отгула. Кроме того, когда рассматривался вопрос о премии, об очереди на квартиру или машину, учитывалось и участие в дружине. Кто-то за отгул сдавал кровь, а кто-то с красной повязкой на руке портил ее другим. Шли в дружинники и студенты. Особенно спортсмены. И это была реальная сила, как бы кто-то ни пытался кривить при этом мускулы лица.