От шелка до кремния. 10 лидеров, которые объединили мир

Что именно происходило в Сагреше и насколько это продвинуло вперед науку о мореходстве, до сих пор является предметом споров среди историков. Одни говорят, что Энрике принимал у себя знатоков морского дела: строителей, картографов, штурманов, которые делились с ним своими мыслями, новостями и обсуждали дела[47]. «В Сагреш съезжались моряки, путешественники и ученые со всех краев, каждый добавлял что-то новое, — пишет историк Дэниел Бурстин. — Там были евреи, мусульмане и арабы, итальянцы из Генуи и Венеции, немцы и скандинавы, а по мере продвижения экспедиций — и представители племен западного побережья Африки»[48]. Другие рисуют менее величественную картину. Например, биограф Питер Рассел утверждает, что нет ни одного доказательства, что Энрике действительно окружали все эти люди. Бурстин считает, что Энрике за время своего пребывания в Сагреше внес значительный вклад в развитие технологий кораблестроения и навигационного оборудования, а Рэндис утверждает, что в экспедициях Энрике подобные достижения не применялись.

Но в двух важных вещах они, кажется, сходятся. Во-первых, еще со времен Сеуты принц начал собирать знания, полученные из разнообразных источников: от торговцев и подрядчиков, картографов и ученых из разных частей Европы, от африканцев, которых встречали в экспедициях моряки. Таким образом, он много знал сам и наверняка подсказывал капитанам то, чего те знать не могли. Подобной практикой сегодня никого не удивишь, но в эпоху, когда исследовательские экспедиции были абсолютным новшеством и проводились спорадически, коммуникации были примитивными, а сотрудничество — редким, сбор информации и ее передача представляются настоящей новацией. Энрике из любого морского похода извлекал кладезь полезных знаний, которые могли использоваться в следующих экспедициях.

Второе, с чем соглашается большинство историков, это уникальное неослабевающее чувство долга Энрике, необъяснимая смесь религиозного фанатизма и страсти к золоту, где благочестие служило удобным прикрытием корыстных интересов. При этом именно религиозность помогала Энрике не отступать перед трудностями, будь то злые языки при дворе в Лиссабоне или позор в сражении. Во имя Бога он мог убедить людей идти на врага, даже если в роли врага выступал страх.

13 ноября 1460 года принц Энрике тихо скончался в Сагреше. Ему было шестьдесят шесть лет. Несмотря на доходы, получаемые с земель, которыми он владел, королевскую монополию на мыло и другие товары широкого потребления, совместные предприятия с ходившими в экспедиции купцами и прибыль от работорговли, после смерти Энрике оставил множество долгов.

Экспедиции после Энрике

До самой смерти Энрике имел исключительное папское позволение фактически контролировать торговый путь вдоль атлантического побережья Африки. В 1469 году эта привилегия была передана Фернану Гомишу, лиссабонскому купцу, который методично продолжил дело Энрике. Гомиш исследовал по пятьсот километров африканского побережья в год и за пять лет изучил столько же земель, сколько Энрике за тридцать. В 1475 году это право было возвращено королю Португалии.

На протяжении следующих пятидесяти лет темп исследований все больше ускорялся. Началось внутриевропейское соревнование по поиску выгодных возможностей для быстро развивающейся международной торговли. В конце XV и начале XVI веков в основном португальцы первыми преодолевали барьеры и достигали новых земель. В 1486 году Бартоломеу Диаш преодолел последний рубеж — обогнул мыс Доброй Надежды на южной оконечности Африки и открыл прямой путь по океану в Индию. Васко да Гама шел по этому пути в Индию с 1497 по 1498 год, преодолев двадцать четыре тысячи морских миль. В том же десятилетии генуэзец Христофор Колумб при финансовой поддержке Испании[49] переплыл Атлантический океан и открыл Америку, за ним последовали и португальские экспедиции. В 1510 году испанец Васко Нуньес де Бальбоа основал колонию в Панаме, а в период между 1519 и 1522 годами Фернан Магеллан совершил первое кругосветное плавание. (Сам Магеллан был убит до конца экспедиции.) В 1776 году известный экономист Адам Смит написал: «Открытие Америки и морского пути в Вест-Индию через мыс Доброй Надежды — два важнейших события в истории человечества»[50].

Если Бохадор распахнул перед европейцами дверь в Индию и Америку, то формирование Энрике Мореплавателем форпостов в Сеуте, на Мадейре, Азорских островах и Аргене сделало возможной колонизацию. За первые два десятилетия XVI века Португалия посадила своего наместника в Индии, захватила Ормуз — ворота в Персидский залив, заняла Гоа и малайзийскую Малакку. Во времена расцвета Португальская империя владела землями от Бразилии на западе до внешних пределов Китая на востоке.